ПРОЕКТ “Б”: От себя к себе
Противостоять внешним носителям хаоса – единственно правильная государственная политика. Президент Владимир Путин говорит о недопустимости финансирования политической деятельности из-за рубежа. Российский МИД в лице нового куратора внешней политики на постсоветском пространстве замминистра Григория Карасина на этой неделе заявил, что Россия будет противопоставлять вирусам, занесенным к соседям, с помощью соревновательности идей и открытых взаимоуважительных форм конкуренции. Это очень точно сформулировано – так только и можно противостоять деструкции в наш век. Особенно если собственные позитивные идеи действительно есть.
Противостояние внешним разрушительным силам у России всегда получалось хорошо. За это переживать не приходится. Попытки насильно включить нашу страну в различные империи или зоны политического влияния всегда наталкивались на вдохновенное сопротивление. Последний такой успех – во Второй мировой войне – до сих пор остается для россиян, если судить по опросам, высшей точкой истории.
Другое дело – принятие и противостояние идеям, приходящим извне, будь то коммунистические или либеральные. Это всегда получалось с трудом и порождало мучительный поиск, некоторым отражением которого служат продолжающиеся споры между культурными наследниками западников и славянофилов. То есть если политически российское государство давно и в согласии с обществом самоопределилось как независимая, самостоятельная сила в Европе и Азии, то идеологически все обстоит сложнее. Самоидентификация не завершена.
Есть вполне очевидное ключевое отличие ближайших соседей, где уже произошли смены элит, называемые революциями, от России. Для них Россия – метрополия, центр, притяжение к которому или отталкивание от которого и помогало им самоопределяться. Причем и политически, и идейно. Не было никакого “экспорта революций” – бывшие советские республики ушли по собственному желанию, потому что сила притяжения ослабла. То, что мы называем революцией, для них есть самоидентификация через бегство от России. А тех, кто еще не сбежал, удерживать силой бессмысленно. Но всем им, особенно Украине, еще предстоит сложный поиск себя, поскольку они хорошо знают, кем они больше не хотят быть (не хотят быть постсоветскими странами), но не знают точно, кем они быть хотят.
В этом смысле трудно представить себе что-то похожее на импортную революцию в России – от кого бежать? От себя, от своей истории? Самоидентификация гораздо труднее, когда нет злобной внешней силы, против которой хочется поднять освободительное движение. А также нет и империи, центром которой ты привык быть. Может быть, поэтому большинство россиян, по данным опроса компании “Башкирова и партнеры”, идентифицируют себя как “житель местности или города” (44,2% опрошенных), а не как “житель России в целом” (29,5%). Кстати, “европейцами” себя считают только 1,5% россиян.
Вес страны в мире уже давно определяется не количеством крепко привязанных к этой стране сателлитов, а собственным внутренним содержанием и достижениями – в экономике и социальной организации. Сосредоточившись на самоидентификации и развитии (что, конечно, не означает самоизоляции), только и можно со временем поучаствовать в “соревновании идей”.