Прыжок выше головы
Новый подход позволил агентству существенно повысить оценку кредитоспособности компаний с госучастием. Теперь рейтинги долговых обязательств ряда крупнейших российских госкомпаний превышают суверенный – Ваа2 (рейтинг самого эмитента у Moody’s ограничен уровнем рейтинга правительства). Это бонды “Газпрома”, Газпромбанка, Банка Москвы и Россельхозбанка (Baa1), Сбербанка и Внешторгбанка (А2 для еврооблигаций и А3 для субординированных нот). “Государство не даст таким компаниям объявить дефолт по своим обязательствам из-за их важности для экономики, – поясняет Шиффер. – Вероятность дефолта в случае финансового кризиса и дефолта государства, например коммунальных компаний, зависящих от платежей потребителей внутри страны, – 75–100%, а “Газпрома” с его огромной валютной выручкой – 25%”.
Теперь при присвоении рейтингов S&P учитывает вероятность введения ограничений на капитальные операции. “Чем меньше вероятность, тем больше шансов прыгнуть выше суверенного потолка”, – отмечает аналитик инвестбанка “Траст” Михаил Галкин. И нескольким компаниям уже удалось оставить позади собственные страны. Такой прорыв совершили 25 заемщиков из Латинской Америки и Азии. Но в России таких нет. Среди российских компаний рейтингом на уровне суверенного по шкале S&P могут похвастать лишь “Российские железные дороги” и Внешэкономбанк. На один шаг от них отстают государственные “Транснефть”, ВТБ и Российский банк развития и частная металлургическая компания “Норильский никель”. Но Новиков считает, что реальных кандидатов на повышение среди них пока нет, и в этом подход S&P отличается от позиции Moody’s: поправки в методологии, поясняют в S&P, вряд ли затронут рейтинги госкомпаний, кредитоспособность которых и так слишком сильно зависит от финансового самочувствия государства. На масштабное повышение рейтингов не стоит рассчитывать и банкам: в кризисных ситуациях кроме ограничений на капитальные операции на их сделки могут быть наложены и другие запреты.
Долгое время международные агентства за редким исключением ограничивали рейтинги как самих компаний, так и их долговых обязательств суверенным потолком. Первым от этого правила отказалось агентство Moody’s. В начале этого года оно стало учитывать в своей методологии поддержку, которую корпоративным заемщикам может оказать государство, и их самочувствие в случае суверенного дефолта. Изменение методики частично объясняется анализом исторических данных. “Раньше дефолт государства почти автоматически провоцировал дефолт компаний. Но в 1990-е гг. эта зависимость исчезла”, – объясняет главный аналитик Moody’s по России Джонатан Шиффер.
А теперь на радикальные изменения решилось и Standard & Poor’s. Недавно агентство объявило, что переходит на новую методику, по которой рейтинги компаний смогут быть выше рейтинга их страны. “Раньше [в случаях суверенного дефолта] правительство, как правило, устанавливало достаточно жесткие ограничения на капитальные операции [компаний-резидентов], – поясняет директор московского представительства S&P Алексей Новиков. – Но, как показывает практика последнего десятилетия, очень многие страны, наоборот, жертвуют своим долгом ради спасения основных системообразующих компаний, прежде всего экспортных”.
Первый корпоративный рейтинг выше суверенного от S&P в России появится не скоро, соглашаются аналитики. “Основными претендентами могли бы стать частные нефтегазовые и металлургические компании, – рассуждает Павел Мамай из “Ренессанс Капитала”. – Но сейчас государство значительно усилило регулирование этих отраслей”. Даже ТНК-ВР, по его мнению, могла бы рассчитывать на высокую оценку, только если бы ВР получила контроль над компанией. На ТНК-ВР как возможного кандидата указывает и Галкин из “Траста”: получить более высокую по сравнению с Россией оценку эта компания могла бы, купив активы за рубежом. Обогнать страну по кредитному качеству российским компаниям удастся не раньше, чем изменится госполитика в стратегических отраслях промышленности, резюмирует Мамай.