Бунт в стакане воды
На минувшей неделе рабочие завода Ford во Всеволожске бастовали “по-итальянски”, т. е. работали исключительно в рамках требований, предусмотренных должностными инструкциями и правилами техники безопасности. К протесту рабочих, по словам руководителя заводского профсоюза Алексея Этманова, подтолкнуло то, что администрация с сентября увеличила выпуск автомобилей Ford Focus на 20–25% без адекватного увеличения зарплаты, которая составляет, по его данным, 10 000–17 000 руб. в месяц. Члены профсоюза, в который входят 1200 из 1800 рабочих, выдвинули ряд требований, основные из которых – увеличение зарплаты на 30% и выплата “тринадцатой”, премиальной, зарплаты. “Мы не вандалы, – говорит Этманов, – и всегда сможем восстановить производственный план, но, к сожалению, руководство до сих пор не озвучило ни одного компромиссного решения”. “Итальянская забастовка” за одну неделю сократила, по данным Этманова, ежедневный выпуск автомобилей, составлявший 160 штук, на 20%. Официальные представители компании Ford в России эти данные не комментируют. Однако вчера Екатерина Кулиненко, пресс-секретарь российского подразделения Ford, сообщила, что “завод вернулся к нормальному режиму работы”.
Конфликт интересов
Всеволожские рабочие – не первые трудящиеся автомобильной промышленности, которые предпочли выяснять отношения с работодателем методом непрямого столкновения. “В 2000 г. мы тоже объявляли администрации завода “итальянскую забастовку”, – рассказывает Петр Золотарев, руководитель профсоюза “Единство-АвтоВАЗ”, который объединяет полторы тысячи из 200 000 сотрудников “АвтоВАЗа”. – Многие члены нашего профсоюза работали в цехе, где к автомобилям прикручивают сиденья. Этот цех собрались расформировать. Чтобы не допустить такого развития событий, рабочие начали работать в строгом соответствии с инструкциями. По инструкции, например, на закручивание одного болта или гайки отводилось 10 секунд, хотя, по-хорошему, чтобы деталь держалась, ее надо прикручивать минуту. В результате с завода вышла партия в 10 000 машин, в которых фактически не было сидений”, – рассказывает Золотарев. Цели, впрочем, профсоюз не достиг: цех был расформирован. На самом заводе комментировать ситуацию с профсоюзами отказались.
Неприятность “итальянской забастовки” для работодателя заключается в том, что у администрации фактически нет методов воздействия на бастующих, отмечает независимый юрист Олег Шеврин. “Согласно Трудовому кодексу, работника можно уволить, например, за злостное несоблюдение должностных обязанностей. Но по закону его, разумеется, нельзя привлечь к ответственности за то, что он их тщательно соблюдает”, – говорит он. Последствия же такой формы сопротивления для бизнеса могут быть самыми неприятными. “При самой жесткой регламентации невозможно предусмотреть все. Например, токарь станка с программным управлением обычно сам исправляет оборудование, хотя по инструкции это должен делать наладчик, и, поскольку последних всегда меньше, чем основных рабочих, работа по правилам может привести к остановке десятков станков”, – говорит ведущий научный сотрудник Института социологии Российской академии наук Светлана Климова.
Внеклассовая борьба
“Забастовка, “итальянская” или обычная, – пускай и крайняя, но нормальная мера воздействия на работодателя, – говорит Евгений Ясин, научный руководитель Государственного университета – Высшей школы экономики (ГУ – ВШЭ). – Рабочие почувствовали себя людьми, поняли свои права и готовы их защищать”. Сегодня забастовки очень сильно отличаются от тех, которые проводили шахтеры в 90-х гг., – они не от безысходности или отчаяния, добавляет он. “Начал формироваться класс наемных работников, а их психология очень сильно отличается от психологии членов рабочего коллектива, – утверждает Ясин. – В советское время нам внушали, что предприятие – это собственность рабочих. Сейчас наемный сотрудник знает, что компания, где он трудится, имеет конкретных владельцев, а он за определенную сумму выполняет определенные обязанности”.
Уязвимость работодателя усугубляется еще и тем, что сегодня квалифицированные рабочие пользуются повышенным спросом на рынке труда. “Из-за роста экономики спрос на кадры любого уровня сегодня значительно превышает предложение, – говорит директор по персоналу крупной российской компании, производящей продукты питания. – Как следствие, работники с каждым днем усложняют свои требования, причем как к размеру зарплат, так и к условиям труда. Если руководство компании рассмотрит ультиматум рабочих, то конфликты будут возникать систематически”. Он также обращает внимание на необходимость развития в этой ситуации партнерских отношений между руководством и трудовым коллективом: “До рабочих важно донести мысль о том, что они могут потерять свои места. Но не потому, что их уволят, а потому, что если производство станет невыгодным, то работодатель будет вынужден искать другое применение своим инвестициям”.
Твердость духа
Как только в коллективе начались волнения, к желающим бастовать должно выйти первое лицо компании – генеральный директор предприятия, считает Александр Разуваев, генеральный директор Московского комбината шампанских вин. “Это убедительно докажет, что самое высокое руководство в курсе проблем работников, – говорит он. – Необходимо избегать обострения ситуации, предложить недовольным начать переговоры. Как правило, требования носят материальный характер – повысить зарплату. Во время переговоров надо торговаться и ни в коем случае не соглашаться с предъявленными первоначально требованиями. Иначе сядут на шею и в будущем будут использовать те же методы, чтобы получить еще больше”. По мнению Разуваева, открытый и честный диалог всегда приносит плоды: “Объясните людям, что у компании такая-то прибыль и она не позволяет увеличивать зарплату в соответствии с их ожиданиями. Если им кажется, что им недоплачивают, у них всегда есть право найти лучшую работу”, – говорит он.
О том, что “итальянская забастовка” на Ford закончилась патовой ситуацией и ни одна из сторон не изменила своих позиций, вчера рассказал один из топ-менеджеров Ford в России на условиях анонимности. По его словам, было бы странно ожидать, что компания уступит требованиям рабочих. “Формально говоря, поскольку в законодательстве нет понятия “итальянской”, или “чешской”, или еще какой забастовки, то там ничего и не происходило и вчера ничего не изменилось. Стороны вернулись в рамки нормального переговорного процесса”, – утверждает он.