КУЛЬТУРНЫЙ ГЕРОЙ: Равнодушный стратег
Инициатива назвать Леонида Десятникова героем года в области культуры принадлежала не нам, сотрудникам отдела культуры, а нашим коллегам по газете, кто по профессии к людям искусства не относится. Не каждый из них сходил в Большой театр на оперу “Дети Розенталя”, но все они почувствовали, что на культурном фронте произошло нечто из ряда вон выходящее. Мы с ними согласны.
В этом году Десятников отметил 50-летие. По этому поводу в двух столицах прошли юбилейные фестивали – и хорошие фестивали. Но это не главное. Будь Десятникову 14 или 114 лет, не будь фестивалей – это бы ничего не изменило. Прорыв совершили именно “Дети Розенталя”.
Конечно, успеху проекта немало поспособствовали депутаты, молодежные активисты и охочее до скандалов телевидение. Конечно, набросились они вовсе не на композитора. Набросились на автора либретто Владимира Сорокина. На идею сделать героями клонированных композиторов-классиков. На сам факт, что в Большом театре ставится не освященная историей опера, а не проверенное временем современное произведение. Леонид Десятников интересовал их в последнюю очередь. На его месте мог бы оказаться любой другой композитор. Или не мог?
В том-то и дело, что нет. Перебирая в памяти имена других, не менее талантливых и мастеровитых наших композиторов, я никого не могу представить на месте Десятникова. Один отнесся бы с опаской к сотрудничеству с радикальным писателем. Другой, наоборот, побоялся бы вступить в творческий диалог с тенями (на музыкальном языке – стилями, манерами) великих композиторов. Третий не нашел бы ключа к оперной традиции, без оглядки на которую не удалось бы создать оперу, понятную певцам и публике. Наконец, четвертый, пятый и десятый просто не смогли бы написать такую музыку – изысканную, красивую, волнующую, запоминающуюся. Проект “Дети Розенталя” сошелся именно на композиторе Десятникове, и не случайно.
Произведение искусства обретает полную цену тогда, когда ему удается сработать на разных уровнях. Оно должно обладать безусловным автономным качеством – это для ценителей. Оно должно развлекать и нравиться – это для публики. Оно должно содержать идею, которая легко усваивалась бы СМИ и могла бы быть пересказана в нескольких словах, – это для социума.
Леонид Десятников оказался контактен со всеми уровнями, на которых могло бы восприниматься и обсуждаться его произведение. Он учел все. Еще важнее – сам он ничего не сказал. Став причиной восторгов и проклятий, откровений и спекуляций, он не унизил себя участием в шуме. Равнодушно поставил себя над ситуацией. Оставшись, как подобает подлинному художнику, наедине с собственной внутренней правдой.