Владимир Силкин, руководитель Департамента имущества Москвы
За два года руководства Департаментом имущества Москвы Владимир Силкин выработал простое кредо: “Если наемный менеджер не ставит ни в грош собственников, надо его менять”. Под собственниками он подразумевает столичное правительство. Узнав, что директор хлебокомбината “Серебряный бор” создал на мощностях завода собственный бизнес, Силкин уволил его и теперь добивается возбуждения уголовного дела. А чтобы снять гендиректора ЗАО “Моспромстрой”, скрывавшего финансовую информацию от правительства Москвы, Департамент имущества передал свою долю в этой компании в управление Бинбанку.
Жесткость и креативность Силкина должны быть по душе бывшему председателю Госкомимущества Анатолию Чубайсу, с которым Департамент имущества Москвы ведет переговоры о развитии московской энергетики. Во всяком случае, в последнее время отношения главы РАО ЕЭС с мэром Москвы Юрием Лужковым явно потеплели. О том, как можно победить рейдеров и энергетический кризис в столице, Силкин рассказал в интервью “Ведомостям”.
“Евстафьев видел только финансовые потоки”
– У правительства Москвы долгое время были напряженные отношения с руководством РАО ЕЭС. Судя по недавнему совместному появлению Чубайса и Лужкова на открытии новой ТЭЦ, конфликт исчерпан?
– Личного конфликта не было. Юрий Михайлович последние семь лет постоянно говорил, что необходимо срочно вкладывать деньги в энергосистему московского региона. Он понимал, что энергетику ждет кризис из-за нехватки мощностей. Но “Мосэнерго”, в первую очередь из-за позиции [бывшего гендиректора Аркадия] Евстафьева, деньги в строительство новых мощностей и сетей практически не вкладывало. Только после майской аварии 2005 г. и зимы 2006 г., когда пришлось ограничивать потребление на 680 МВт, ко всем, в том числе и к Чубайсу, пришло понимание правоты мэра. Уже этой зимой дефицит составил около 4000 МВт – четверть того, что Москва потребляет. Чудо, что энергосистема выдержала. И следующей зимой, если ничего не делать, надо будет отключать не 400–500 МВт, а в три раза больше, что означает реальную остановку некоторых производств. Производство в Москве растет на 20% в год, значит, рост электрических нагрузок достигает 6% в год, а прирост мощности энергосистемы – на порядок меньше. Анатолий Борисович [Чубайс], безусловно, умный руководитель – понял, что нужно принимать экстренные меры. Хотя и запоздалые, но, по крайней мере, они позволят избежать развития ситуации по худшему сценарию. Мэр, как человек дела, это только приветствует.
– Что же РАО ЕЭС и правительство Москвы делают для предотвращения энергокризиса?
– Правительство Москвы в феврале 2006 г. приняло трехлетний план мероприятий по повышению надежности энергоснабжения города, на которые, по нашим оценкам, потребуется 60 млрд руб. Эти деньги помогут только выжить, но еще не развиваться. РАО ЕЭС после этой зимы также приняло экстренный план выхода из кризиса. В марте мы начали разработку общего плана, который предусматривает координацию усилий. Источники средств – допэмиссия акций “Мосэнерго”, инвестиционная составляющая тарифа за электроэнергию, заемные средства. Кроме того, мы выполняем “пакт Чубайса – Лужкова”. Город должен иметь контрольные пакеты акций в Московской городской электросетевой компании и Московской городской теплосетевой компании. Это не прихоть. Городские сети в 60% случаев эксплуатируются больше нормативного срока и нуждаются в огромных инвестициях, которые федеральный бюджет, РАО ЕЭС или частные инвесторы делать не будут. Сетевое хозяйство, мягко говоря, не является привлекательным бизнесом, но мы, как ответственные собственники, готовы вкладывать туда деньги.
– А как складываются отношения с “Газпромом”, который наращивает свою долю в московской энергетике?
– “Газпром” интересуют генерирующие активы и “Мосэнергосбыт”. Его интерес к контролю в “Мосэнерго” понятен – это же крупнейший потребитель газа в стране. Мы в генерации на контрольный пакет не претендуем. А сбыт электроэнергии – конкурентный сектор, и с этой точки зрения городу не важно, кто будет им владеть – “Газпром” или другой инвестор. Нам важно, чтобы в этой отрасли была создана реальная конкуренция, что является благом для потребителя.
– Будет ли правительство Москвы выкупать акции новой эмиссии “Мосэнерго”, о которой вы упомянули?
– Привлечение средств как в генерацию, так и в сети за счет допэмиссии – один из приоритетных вариантов. Это гораздо дешевле, чем кредитные ресурсы. Поэтому Департамент имущества, безусловно, будет предлагать правительству столицы участвовать в допэмиссии, причем не только генерации, но и сетевых компаний.
– Как вам работается с нынешним гендиректором “Мосэнерго” Анатолием Копсовым?
– Анатолий Яковлевич – настоящий профессионал, с ним комфортно работается. При прежнем менеджменте проблема была в том, что Евстафьев видел в энергетике только финансовые потоки. Он и наши специалисты по энергетике разговаривали на разных языках. С точки зрения Евстафьева, дела у “Мосэнерго” обстояли блестяще – росли прибыль, дивиденды, капитализация компании. Но “Мосэнерго” – не станок для печатания денег, а компания, которая обеспечивает жизнедеятельность города с 10-миллионным населением. Копсов свою ответственность за развитие города понимает.
“Мы не готовим тотальную распродажу”
– У московского правительства есть стратегия по выходу из уставных капиталов тех предприятий, где доля города меньше контрольной или блокирующей. Какие пакеты акций вы планируете продавать?
– Сейчас в собственности города пакеты акций 535 ОАО. Эффективно управлять таким портфелем, конечно, нельзя. Мы должны остаться в 50–70 стратегически важных компаниях – в энергетике, транспорте, связи, городском хозяйстве. Но при этом мы не говорим, что готовы устроить тотальную распродажу активов. Есть и другие варианты: объединение компаний, внесение пакетов в уставные капиталы других АО. Городские пакеты акций необходимо продавать как можно эффективнее. Недавно Московский электроламповый завод (МЭЛЗ) был продан с превышением стартовой цены в 10 раз, при том что стартовая цена была вполне рыночной. Возможно, такой ажиотаж возник из-за мощностей МЭЛЗа по производству тары для алкогольных напитков.
К продаже планируются даже контрольные пакеты – в тех обществах, дивиденды от которых не покрывают даже затрат города на участие в управлении. Наши операционные затраты – около 350 000 руб. на одно ОАО в год. Но не всегда город может действовать как обычный акционер, который готов продать свои активы при удобном случае за большие деньги. Ведь на акции промышленных предприятий могут нацеливаться рейдеры, которые после покупки просто закроют предприятие и выкинут на улицу тысячи работников.
– А разве рейдерам не проще нанять 200 человек с бейсбольными битами и захватить предприятие, чем бороться на аукционе с другими покупателями?
– Они прекрасно понимают, что городскую долю, иначе чем выкупив на аукционе, получить невозможно. Например, сегодня у города в 12 таксомоторных парках по 49%. Мы решили продавать пакеты по результатам доверительного управления через несколько лет. За эти годы потенциальный покупатель должен серьезно вложиться в бизнес – построить гаражи, мойки, ремонтные базы. Потратив миллионы долларов на создание хорошего таксопарка, он вряд ли закроет его ради земельного участка.
Кроме того, принято решение о создании нескольких акционерных фондов, в которые вносятся низколиквидные пакеты. Управляющая компания – она будет выбрана на конкурсе – должна будет подготовить эти фонды к продаже. Например, в городской собственности находится по 25% акций примерно сотни аптек. Мы от них не получаем доходов и влиять на управление не можем, потому что до блокирующего пакета не хватает одной акции. Такое недальновидное решение принималось во время их приватизации. На продажу пакетов порознь понадобится несколько лет, и за это время наши доли наверняка попытаются размыть, поэтому мы собираем эти пакеты в один фонд, а дальше после серьезного анализа будем принимать решение о продаже. Пока имеем бешеное сопротивление со стороны директоров аптек с обращениями в прокуратуру, суды, к депутатам. Значит, правильное решение принято. Менеджеров устраивала ситуация, когда город не контролировал их деятельность и можно было спокойно заниматься бизнесом, игнорируя акционеров и не выплачивая дивиденды. Город не собирается впредь терпеть подобное и поэтому решил кардинально изменить ситуацию. В каких-то случаях мы можем вносить свои пакеты в уставный капитал новых предприятий. Например, вместе с “Интуристом” город будет создавать гостиничную сеть. В уставный капитал совместного предприятия мы внесли пакет акций гостиницы “Пекин”, рассчитывая, что его стоимость в результате создания сети вырастет и продать его можно будет дороже, чем сейчас.
– У Москвы есть акции и других гостиниц, например “Балчуга”, “Олимпик Пента Ренессанса”. Как поступите с ними?
– В “Балчуге” Москве принадлежит 69% акций. Мы хотим продать их как можно дороже, опыт с продажей гостиницы “Украина” позволяет на это рассчитывать. Поскольку это ООО, мы сначала должны предложить пакет нашим партнерам. Но они готовы купить за $55 млн, а, по нашим оценкам, этот актив в два раза дороже. Здание “Олимпик Пента” – городская собственность, а пакетом акций мы владеем в управляющей компании гостиницы “Ренессанс Москва”. У этой компании нет имущества, одни долги. Мы предполагаем выставить нашу долю в “Ренессанс Москве” на конкурс доверительного управления с возможностью выкупа для управляющего. Но в целом мы за то, чтобы город выходил из гостиничного бизнеса, поэтому в перспективе должно быть продано и здание гостиницы.
– Будете ли вы привлекать инвесторов в Москву с помощью концессий?
– Это касается только объектов, которые не могут быть приватизированы, – “Мосводоканала”, “Мосгаза”, “Мосавтотранса”. Концессии предусмотрены московской программой реформирования городского хозяйства. Но прежде чем говорить о концессиях в том же “Мосавтотрансе”, там надо провести колоссальную работу: полный аудит, отделение профильных видов бизнеса от непрофильных, возможно, потребуется передать какие-то непрофильные бизнесы в управление. К сожалению, закон о концессиях не имеет прямого действия, и, пока правительство РФ не примет к нему несколько нормативных актов, мы не можем создавать концессии.
– В этом году вы планировали выставить на торги сеть быстрого питания “Русское бистро”. Как вы считаете, почему она за 10 лет не стала успешной, несмотря на поддержку правительства Москвы?
– Мы будем продавать “Русское бистро”, и цена его будет невысокой. Мне сложно оценивать успешность этого бизнеса, это вопрос скорее к Департаменту потребительского рынка. Возможно, идея была хорошая, но менеджмент плохой. А собственник вовремя не поменял менеджеров. Не исключаю, что в начале 1990-х город должен был дать импульс развитию фастфуда. Но этот проект нужно было развить и вовремя продать. На мой взгляд, государство вообще не может эффективно конкурировать с частным бизнесом в рыночном секторе – слишком разная система принятия решений. Так что городу не стоит влезать в конкурентную среду, это удел частника. Наша задача – управлять монопольным сектором, затрагивающим социальную сферу.
– Городу принадлежит немало кинотеатров, стадионов, в числе которых “Лужники”. Что будет с этим имуществом?
– “Лужники” продавать не собираемся, по крайней мере в ближайшие три года. Что же касается рынка кинопоказа, то наше последнее исследование показало: 50% киносети находится в частных руках, самые прибыльные кинотеатры – многозальные, расположенные в торговых центрах. А наши кинотеатры в основном однозальные, они были неконкурентоспособны уже год назад. По договоренности с городским комитетом культуры часть кинотеатров мы передали в ГУП “Московское кино”, которое будет специализироваться на отечественных фильмах. Это некоммерческий проект. Остальные надо реконструировать и отдавать кинотеатры в аренду коммерческим прокатчикам. На этом этапе продавать их мэр считает нецелесообразным. Возможно, к реконструкции будут привлечены инвесторы, которые получат в собственность офисы или жилье, пристроенные к кинотеатрам. А может быть, город сам инвестирует в эти проекты.
“Мы создаем в столице службу авиатакси”
– Правительство Москвы покупает аэропорт в Калуге. Зачем он вам нужен?
– Есть программа Центрального федерального округа по развитию малой авиации. Москва взяла на себя функции координатора программы, из этих соображений мы и собираемся покупать калужский аэропорт. Мы, в частности, создаем в столице службу авиатакси – опыт зарубежных мегаполисов показывает, что такая услуга будет востребована. Но в Москве все упирается в запрет на полеты над центром города. Мы ведем переговоры с соответствующими службами и надеемся, что конструктивное решение будет найдено.
– Как продвигается акционирование ГУПов?
– За ближайшие три года мы эту программу выполним. Есть проблема: много ГУПов, у которых практически нет активов, стоимость основных средств – 200 000–250 000 руб. А процедура акционирования будет стоить вдвое больше. Часть ГУПов будем ликвидировать. Из 1400 унитарных предприятий 200 – это пустышки. Некоторые ГУПы мы не планируем приватизировать вообще. Например, “Моспроект” останется в собственности города, без него Москва просто не сможет развиваться. Такие предприятия могут быть акционерными обществами, но со 100%-ным городским капиталом.
– Недавно рейдеры захватили ГУП “Велозаводский рынок”. Известно ли вам, в чьих интересах был этот захват?
– Пока не знаем. Но мы подали иски в суд и будем возвращать рынок в городскую собственность. История с Велозаводским рынком типична для акционируемых ГУПов: мы изначально предполагали, что директора унитарных предприятий будут сопротивляться процессу, так как он нарушает их интересы. Велозаводский рынок был искусственно доведен до банкротства с использованием мошеннических схем, поддельных документов и продан фиктивным кредиторам. Обо всем этом руководство ГУПа Департамент имущества Москвы не информировало, в суд по делу о банкротстве предприятия нас, собственников, не пригласили. Все это показывает, что ГУПы надо акционировать как можно быстрее.
– Что будет со зданием мэрии на Тверской, 13, после завершения строительства “Москва-Сити”, ведь правительство Москвы собиралось переезжать в новый офис?
– Нет, правительство будет по-прежнему занимать здание на Тверской, 13. Это исторический памятник – дом генерал-губернатора Москвы. Продавать его нельзя.
– Интересно, как правительство отважилось застраивать Ходынское поле? Само слово “Ходынка” после массовой гибели людей на празднике по случаю коронации Николая II имеет негативный смысл.
– Да, об этих печальных событиях мы, конечно, помним, поэтому в проекте застройки предусмотрена памятная часовня, а строительство комплекса на Ходынке освятил патриарх Алексий II. Думаю, получится красивый комплекс – там будут ледовый дворец, музей спорта, авиации и космонавтики. У Москвы богатая история, и мест, где происходили печальные события, хватает. Если не застраивать их по историческим причинам, и Москва была бы совершенно другой, и инвестиционный климат в городе.
– Сейчас застройщики обязаны резервировать для города долю в новостройках. Вы не считаете эту систему устаревшей?
– В жилье уже несколько лет инвестор не расплачивается с городом квартирами. Он платит деньги, на которые строится муниципальное жилье. Что касается нежилых помещений, то еще действует старая система: город долю получает в натуре. Базовое соотношение в ЦАО – 50 на 50, в других округах город получает 40%, инвестор – 60%. Система не самая эффективная, но вынужденная. Городу необходимы нежилые площади для комплексной реконструкции микрорайонов, когда пользователей и арендаторов нужно куда-то переселять. Сейчас для реализации уже принятых инвестиционных решений правительству Москвы не хватает 3,5 млн кв. м. По торговым, гаражным и другим площадям в инвестконтрактах департамент соглашается на замену доли в квадратных метрах на денежную компенсацию. В ближайшее время, я надеюсь, будет принято принципиальное решение о переходе к таким же расчетам и по офисным площадям. Тогда мы будем самостоятельно финансировать строительство офисов, в основном класса B, за счет доходов от реализации инвестконтрактов.
– В прошлом году Росимущество потребовало у правительства Москвы вернуть в федеральную собственность недвижимость общей площадью 2 млн кв. м. Чем закончилась эта история?
– Некорректно говорить о возврате имущества, которое никогда не принадлежало федеральному правительству. Дело в том, что известный закон № 122 о разграничении полномочий между центром и регионами содержал антиконституционную, на наш взгляд, норму: регионы обязаны были безвозмездно передать правительству здания, арендуемые федеральными учреждениями. Это, по сути, экспроприация. Например, за свой счет город построил здания многих УВД, здание городского и ряда районных судов. Это необходимо для повышения безопасности москвичей. Почему мы должны передавать эти здания бесплатно? Мы направили запрос в Конституционный суд, он его рассматривает. Чиновники Росимущества не понимают, зачем городу самостоятельно финансировать строительство новых административных зданий. Они считают, что мы должны обращаться в Минфин за деньгами, а тот – выделять их по своему усмотрению. Теоретически позиция правильная. Но на практике в городском хозяйстве так нельзя. Жизнь многообразнее, чем шаблоны.