Не алкоголики, а разгильдяи
“Три года назад, когда я впервые отправлялся в Россию, меня предупреждали, что русские много пьют, – вспоминает немец Оливер Эллер, генеральный менеджер отеля Ritz-Carlton Moscow. – Поэтому не удивился, когда на первом же деловом обеде обнаружил на столе водку”. Как ему советовали в Германии, Эллер начал вместе со всеми опрокидывать рюмку за рюмкой, пока его российский коллега не шепнул ему на ухо, что пить вовсе необязательно и водка “не главный аргумент в решении проблем”. До прибытия в Россию у него, как и у многих его западных коллег, было убеждение, что россияне ленивы, не блещут образованием и много пьют.
“Мы давно перестали удивляться тем предубеждениям и стереотипам, с которыми иностранцы приезжают в нашу страну, – говорит Ирина Горбулина, президент Российской академии бизнеса и предпринимательства. – В первую очередь в их представлении российский бизнесмен, если он успешен, обязательно коррумпирован, не знает, что такое рыночная экономика и, скорее всего, уже в европейском деловом костюме, однако валенки, берданка и бутылка водки всегда спрятаны у него где-то в кабинете”. Чтобы разрушить эти стереотипы, впрочем, считает она, достаточно нескольких дней: “Неужели вы говорите на английском? Как, вам не нужна вилка в японском ресторане? Вы в состоянии профессионально вести диалог о рынке ценных бумаг?”
“Я был поражен, что на российском рынке так много трудолюбивых высококвалифицированных специалистов, владеющих несколькими иностранными языками”, – согласен Эллер.
Но заметные иностранцам перемены скорее внешние. “Еще пять лет назад было ощущение, что Россия – страна закрытая. Сейчас – нет, – размышляет англичанин Кристофер Грэм, генеральный директор Education and Training International, недавно проводивший в Москве специальный тренинг From Nyet to Da. Understanding the Russians (“От “нет” до “да”. Как понять русских”). – Внешние перемены фундаментальны, но изменений ментальных у россиян я не замечаю”. По его словам, “загадочная русская душа” в бизнесе преподносит иностранцам много не вполне приятных сюрпризов. На его взгляд, склонность русских к алкоголю не проблема для бизнеса: “Русские же не приходят на работу пьяными”.
Души порывы
Иностранцев гораздо больше, чем пристрастие к водке, смущают в русских их эмоциональность и склонность переносить свои переживания на работу. “К примеру, если ему босс говорит: ты опаздываешь, – это сразу создает напряжение, – говорит Грэм. – Для немцев и французов это обычный рабочий процесс. Русский воспринимает это в штыки: босс меня не любит”.
“Российские сотрудники более склонны искать источники проблем в окружающем их мире, нежели в самих себе, и считать свою точку зрения единственно верной”, – отмечает немец Бернхард Фонсека, вице-президент российского представительства Siemens. По мнению англичанина Грэма, пессимизм и негативизм – это еще одна большая проблема для россиян: “Русские часто говорят: я не буду этого делать, потому как это невозможно”. В то же время в эмоциональности русских немец Эллер находит и положительные стороны: “В отличие, скажем, от Америки русские не расплываются в улыбке по поводу и без – здесь не принято делать хорошую мину при плохой игре. Эмоциональность помогает налаживать доверительные отношения”.
Долго запрягать
Другая проблема, с которой сталкиваются иностранцы в работе в России, – неорганизованность российских специалистов. “В Европе и Америке существует стереотип, что русские – лентяи, – говорит Кристофер Грэм. – Это не так. Русские очень трудолюбивы. Они работают экстремально много, но при этом они довольно свободно распоряжаются своим графиком”. “Российские сотрудники в работе менее привержены к строгому выполнению установленных правил и процедур, – отмечает Фонсека. – У них я замечал некоторую неравномерность темпа работы, в результате чего возникает повышенная нагрузка незадолго до крайнего срока выполнения задания. Однако это с лихвой компенсируется настроем не сдаваться ни при каких обстоятельствах, изобретательностью при решении задач в условиях ограниченного времени”.
“Если рабочий день англичанина или датчанина заканчивается в пять часов, – размышляет Грэм, – он тут же закрывает компьютер и сворачивает решение проблемы, на какой бы стадии она ни находилась: остальное завтра. Россияне же могут уйти и в 8, и в 10 часов, а могут просидеть ночь напролет, решая какую-то задачу. По мнению россиян, это говорит об их работоспособности, но в многонациональном коллективе это создает сложности. Глядя на русских коллег, иностранцы говорят: почему мы должны поступаться правилами?!”
Смущает иностранцев и непунктуальность россиян. “Русские бывают порой просто непредсказуемы, – говорит Макс Гудброд, вице-президент правления Союза немецких предпринимателей в России. – Случалось, что российские коллеги вообще не приходили на встречу. Понять мотивы их поведения порой просто невозможно”. Для себя это он объясняет тем, что русские не привыкли строить долгосрочных планов на годы, как это делают европейцы.
Дружба или деньги
“Одной из самых неожиданных черт россиян, с точки зрения западного менеджера, является их отношение к деньгам, – отмечает Грэм. – О них россияне зачастую считают постыдным говорить”. По его мнению, европейский или американский менеджер, привыкший стимулировать производство или лояльность к компании размером оклада, просто оказывается в растерянности, когда ему заявляют: “Не нужны мне ваши деньги, останусь работать на прежних позициях, поскольку здесь работают мои друзья”. По мнению Грэма, в Британии и Америке друзья воспринимают новость о переходе своего коллеги положительно: ты идешь на повышение, на большие деньги, я рад за тебя. В России же это воспринимается как предательство. “Мне кажется, что россияне недостаточно амбициозны, – говорит Грэм. – Для европейского и американского менеджера амбициозность – это хорошо. Демонстрация амбиций у россиян считается постыдной”. Впрочем, с точки зрения японцев, россияне недостаточно лояльны компании, отмечает Дмитрий Воронцов, заместитель генерального директора российского представительства японской торговой ассоциации Rotobo. Он говорит, что россияне склонны переходить из компании в компанию в поисках больших окладов, поэтому японские менеджеры не всегда склонны им доверять.
По мнению Грэма, российский бизнес движется скорее в сторону европейских традиций: “Однако до сих пор россияне склонны говорить о том, что у России и в бизнесе свой путь, что у русских своя модель ведения бизнеса, но объяснить эту модель никто из них не берется. Думаю, ее просто не существует”.