Проект “Б”: Забор – мечта
На выставке под названием “Арх-Москва”, завершившейся неделю назад, было довольно много архитектуры, нарисованной иностранными мастерами и не имеющей больших перспектив быть построенной. Там были проекты, проигравшие конкурсы, или проекты, еще их не выигравшие. Ничего страшного. Даже если два-три заморских архитектора что-нибудь построят, картина в целом не изменится. За постсоветские годы среда московского обитания преображалась без участия специалистов хотя бы какой-нибудь мировой значимости. Отдельные первоклассные здания строились, но они и были, и остаются отдельными.
Наиболее перспективными на выставке были два проекта российских архитекторов. Евгений Асс показал видео “Заборы”, где демонстрировались самые разнообразные заборы – какие есть, без прикрас. А Александр Бродский выставил маленький макет, который представлял собой кровать, окруженную забором. Эта тема вечно сохраняет актуальность в России, где каждый стремится к тому, чтобы заполучить наконец-то вокруг себя забор, окончательный и вечный. Но этого не достигает.
В реальной жизни российские заборы всегда в движении. Заборы сгорали в пожарах, сносились властями, но скоро вырастали снова. Так было, например, после пожара 1812 г., когда была надежда, что улицы будут наконец-то украшены фасадами домов, а не разномастными оградами. Но заборы, как всегда, победили. Подвижность границ собственности граждане (и власти) всегда умели использовать к своей выгоде. Была, скажем, известная история с прокладкой первых трамвайных путей в Москве на рубеже XIX–XX вв. Московские власти начали скупать землю вдоль улиц и обнаружили, что заборы стоят чуть ли не вдоль кромки мостовых, – и платили.
Путешествуя, русские удивлялись, почему там у них так мало ограждений. Вот из книги Алексея Толстого про Петра I: “Въехали в Кенигсберг в сумерках, колеса загремели по чистой мостовой. Ни заборов, ни частоколов – что за диво! Дома прямо лицом на улицу, рукой подать от земли... Люди ходят без опаски... Хотелось спросить – да как же вы грабежа не боитесь? Неужто и разбойников у вас нет?”
Конечно, были и есть разбойники. Но некоторые общества научились спасаться от преступников не одними только первобытными частоколами. Ограждения там постепенно превратились в условные обозначения на местности той границы, которая закреплена в законах и документах, подтверждающих собственность. И в головах тоже. А в отсутствие прочного права собственности забор остается самоценностью, произведением искусства. Ведь не закон, а сам физический забор выполняет функцию ограждения собственности. Поэтому каким бетонным его ни построй, в какую броню ни одень, это все равно будет наивный забор.
В постсоветское время в России точно стало больше заборов, чем было раньше, но смысла в них не прибавилось, поскольку они мало от чего защищают. Их можно передвигать силой, а можно силой по решению суда, если доказать, что когда-то на огороженной земле была, к примеру, водоохранная зона. И даже те, кто всегда был обеспечен заборами лучше других – начальники, – не могут чувствовать себя в безопасности. Сменится власть – никакой забор не спасет, все отнимут и посадят за казенный забор. Российские заборы были и остаются памятниками нереализованной мечте о приватности.
Возможно, поэтому решетки и заборчики в таких количествах стоят вокруг могил на русских кладбищах – не здесь, так хоть там.