ПРОЕКТ “Б”: День зависимости
Кому вообще нужна независимость и свобода слова? Откуда вообще беспокойство, что этих вещей кому-то может не хватать? Нужно признать, что озабоченность этим вопросом возникала всегда, когда появлялись люди с “неправильными” взглядами. Хранители единственного и правильного знания, например в церкви, могли назвать оппонентов еретиками, сослать в ссылку или сжечь, и спор был исчерпан. Но изобретение печатного станка сильно ограничило монополию на правильность и расширило возможности высказывать альтернативные мнения. Неизвестно, что было бы с протестантским движением, если бы не было печатного станка и не было бы возможности массовым образом распространять неправильное знание.
В XVII в. поэт и публицист Джон Мильтон задумался о том, нужно ли мешать распространять спорные мнения. Он считал, что не нужно, потому что если мы думаем, что истина проиграет в открытой борьбе с неправдой, то мы тем самым оскорбляем истину. “Кто знает хотя бы один случай, когда бы истина была побеждена в свободной и открытой борьбе?” – спрашивал он. Поэт настаивал на идее честного соревнования “хороших” и “плохих” идей: если дурные продукты могут быть вредны для здоровья, то “дурные книги разумному и разборчивому читателю могут во многих отношениях послужить к открытию, опровержению, предупреждению”. Да и как лучше поймешь, что правильно, если не сопоставишь разные взгляды?
А для этого нужно доверие к говорящему, т. е. знание, что он говорит то, что думает, что он независим. Признак интеллигентности – независимость, писал когда-то академик Дмитрий Лихачев. От кого? Зачем? Введенный сверху праздник День независимости был поводом для шуток – опять-таки от кого? Сформировалось даже презрение к независимости. Она – признак маргинальности, необеспеченности – ты ни на кого не работаешь. Если ты свободен, то ты никто. Выгоднее быть проводником чьих-то интересов. Это естественно. Независимость, в частности независимость прессы, не нужна обладателям власти и капитала, не нужна людям, занятым ежедневной борьбой за выживание. Она – символ того ужасного времени, когда свободы было много, а денег и собственности – мало. Теперь все наоборот.
А вот и результат 15-летнего бегства – за каждым высказыванием привычно ищешь заказчика, вместо идейного спора, в котором можно было бы сопоставить разные мнения, – поединок пиарщиков. Вместо конкуренции товаров (не всегда, но часто) – конкуренция за платное место на полке и платное место в рейтинге. Мало рейтингов, которым можно доверять, потому что места в некоторых из них продаются. Расцветают теории заговоров, потому что про тех, кто говорит публично, толком неизвестно, это они честно говорят, что думают, или отрабатывают. Да и как принять решение о покупке, к примеру, акций “Роснефти”, если не можешь выслушать разные и независимые мнения о том, чего они все-таки стоят?
Все это к вопросу о газете “Коммерсантъ”, которая столько лет противостояла массовому бегству от свободы. Хочется верить, что смена владельца так и останется материалом для рубрики “Частные инвестиции”. Потому что “Коммерсантъ” именно с таким отношением к фактам и мнениям, как сейчас, жизненно необходим и потребителям, и конкурентам.