Не в деньгах счастье

“Переоценивая зависимость счастья от уровня доходов, люди слишком много работают”, – пишет экономист DB Стефан Бергейм в докладе “Способы измерения благосостояния”. Но работа счастья не приносит. Бергейм ссылается на проведенный нобелевским лауреатом Дэниэлем Кэниманом опрос 909 техасских женщин, по которому при средних затратах на работу в 6 ч 54 мин в день удовлетворение от нее женщины оценивают всего лишь в 2,65 балла (по шкале от 0 до 6). А интимные отношения, на которые уходит всего 12 минут, они ценят гораздо выше – в 4,74 балла. Бергейм советует тратить больше времени на занятия, приносящие радость, – физические упражнения, общение после работы, ужин, отдых.

Политики тоже переоценивают влияние экономики на благосостояние граждан, продолжает Бергейм. Степень удовлетворенности жизнью в богатых странах часто ниже, чем в бедных. В индексе планетарного счастья, составляемом New economics foundation, экономически благополучные Норвегия, Франция и Бельгия занимают 115-е, 129-е и 78-е места соответственно из 178. Как подсчитал DB, подушевой ВВП в США за 1980–2005 гг. вырос на 60%, во Франции –примерно на 50%, а уровень удовлетворенности жизнью не изменился. Бергейм объясняет это тремя факторами. Люди легко привыкают к хорошему; едва достигнув цели, они ставят перед собой новую; их удовлетворенность жизнью зависит от того, насколько хорошо окружающим. “Впервые садясь за руль нового автомобиля, вы счастливы, но это чувство быстро проходит; вождение делает вас счастливым, если больше ни у кого нет такого автомобиля, но если вы купили хорошую машину, соседи будут расстроены”, – пишет Бергейм.

Ускорение экономического роста не всегда повышает удовлетворенность жизнью. Например, расходы на восстановление после стихийных бедствий увеличивают прирост ВВП, но это даже не компенсирует несчастья пострадавших. То же касается медицинских расходов из-за загрязнения окружающей среды и трат на борьбу с преступностью, говорится в докладе DB. Кроме того, в ВВП включены элементы, снижающие уровень благосостояния. Например, в 2000-е гг. 15% национального продукта Ирландии потреблялось не внутри страны, а за рубежом, поскольку экспорт стабильно превышал импорт. “Значительная доля прироста ирландского ВВП достается иностранцам”, – пишет Бергейм. В Японии в 2004 г. 21% ВВП был потрачен на замену устаревшего капитала (зданий, оборудования, инфраструктуры). Эта деятельность учитывается в ВВП, но потребители не выигрывают: старые активы просто заменяются новыми.

Бергейм призывает политиков учитывать уровень счастья и благосостояния граждан и заботиться об этом не меньше, чем о темпах роста ВВП. В пример он приводит Австралийский центр качества жизни, который с 2001 г. публикует Национальный индекс благосостояния. Австралийцы оценивают деятельность государства и бизнеса, экономическую ситуацию в стране, состояние окружающей среды, социальные условия, уровень национальной безопасности. Похожее исследование проводит и новозеландское правительство. “В Германии чиновники этим не занимаются”, – грустит Бергейм. Хотя государство не может напрямую сделать людей счастливыми, оно обязано создать необходимые для этого условия, говорит президент венского Sustainable Europe Research Institute Фридрих Хинтербергер. “Доход особенно важен для счастья в бедных государствах, но не менее важно, чтобы люди были вовлечены в гражданскую деятельность”, – говорит Хинтербергер.

ВВП – не идеальная мера качества жизни, но люди чаще предпочитают больший доход меньшему и более лояльны правительствам, которые влияют на ВВП (и следовательно – на их доход), возражает Бергейму Алан Бэрретт из The Economic and Social Research Institute (Дублин). Государство может делать гораздо больше, нежели повышать ВВП, но оно все время оказывается перед выбором: вкладывать деньги в улучшение уровня жизни или в повышение удовлетворенности ею, считает сотрудник The Vienna Institute for International Economic Studies Владимир Глигоров. Но задача государства – делать жизнь людей комфортной, увеличивая их доход, и справедливой, защищая их права, а осчастливить человека государство не может, говорит Глигоров. “Больше, чем правительство, поддержанию счастья способствует сама нация – государство и гражданское общество, – говорит чиновник одного из экономических ведомств Колумбии (2-е место в индексе счастья). – У нас врожденное ощущение счастья”. Экономический рост ведет к повышению уровня образования, снижению смертности и улучшению благосостояния, говорит ректор Российской экономической школы Сергей Гуриев. Но в Европе экономический рост ниже, чем в США, и европейские экономисты любят говорить о том, что жители ЕС меньше работают, больше отдыхают и чувствуют себя счастливее, добавляет Гуриев.