Туман на болоте


В Девоншире, на юго-западе Англии, уже настоящая осень: можно попасть в полосу дождей, но, если повезет, свежо и приятно, а уж воздух такой, какой должен быть в национальном парке, где нет промышленности, а единственное крупное предприятие – провинстаунская тюрьма, упомянутая у Конан Дойла. Доктор Ватсон брюзжит правильно: «Унылость этих болот, этих необъятных просторов, впрочем, не лишенных даже какой-то мрачной прелести». Холмы, долины, покрытые кустарником и невысокими деревьями, озерца, переходящие в болота.

В места «Собаки Баскервилей» из Лондона добираешься неторопливо, часа три по дороге на Бристоль, а потом через Эксетер, где стоит посмотреть на романско-готический кафедральный собор. Можно и на поезде с Паддингтонского вокзала (как уезжали туда Холмс и Ватсон) до того же Эксетера, а дальше автобусом до Принстауна, главного городка Дартмурского национального парка.

Конан Дойл сюда приехал весной 1901 года с Флетчером Робинсоном, который и придумал сюжет о собаке. Дойл предложил ему соавторство, но тот отказался. Жили они в отеле «Роуз Даки» – отель на месте, в нем туристский офис, маловыразительный музейчик. Ежедневно приятели исхаживали по двадцать километров в поисках натуры. В Принстауне написана изрядная часть повести. Из конан-дойловского письма: «Мы с Робинсоном осматриваем болота для нашей шерлок-холмсовской книги. Сдается мне, она выйдет на славу; право же, я написал уже почти половину. Холмс в наилучшей форме, и замысел, которым я обязан Робинсону, очень интересен».

Ситуация для Конан Дойла была кризисная. Он прославился в 1887 году, когда вышел «Этюд в багровых тонах» – первый рассказ с Шерлоком Холмсом. За семь лет герой страшно надоел своему создателю, тот хотел писать исторические романы и пьесы, но все требовали Холмса. Конан Дойл говорил: «Я чувствую по отношению к нему нечто похожее на чувство к паштету из гусиной печенки, которого однажды переел, и с тех пор испытываю отвращение». В 1893 году профессор Мориарти убил Шерлока Холмса на Рейхенбахском водопаде. Молодые клерки в Сити повязали креповые ленты на шляпы.

Восемь лет держался Конан Дойл, но под давлением издателей и публики взялся за «Собаку Баскервилей». После этого Холмс воскрес и появлялся до 1927 года в трех десятках рассказов.

Чтобы ощутить две стороны писателя Конан Дойла, надо побывать в двух местах. В музее-квартире Шерлока Холмса на лондонской Бейкер-стрит все устроено умно и точно, будто в самом деле по-настоящему. Там явственно солидное домовитое викторианство Дойла – главное обаяние его книг. Там артефакты эпохи, а среди экспозиций – впечатляющая фильмография: 260 кино- и телекартин, 100 исполнителей роли Холмса. Среди них суперзвезды: Джон Барримор, Джордж Скотт, Кристофер Пламмер, Роджер Мур, Фрэнк Лангелла, Майкл Кейн, Чарльтон Хестон. Ну и, конечно, Василий Ливанов.

Другая дойловская сторона – детективная – нагляднее всего в болотистом туманном Дартмуре, который Игорь Масленников снимал в Эстонии, в Палдиски. А Бейкер-стрит у него – это Рига, улица Яуниела, где было мое последнее место работы в СССР, мойщиком окон на комбинате бытового обслуживания.

В настоящем Дартмуре все так, как было при Холмсе. Когда я подошел к тому месту, которое в повести названо Гримпенской трясиной, туман висел низко-низко, и в тревожной тишине вдруг раздался странный звук: вой-не вой, но что-то вроде стона. Случайный попутчик в клетчатых штанах истово перекрестился.