Едет, как и должен ехать
Когда в 1998 году компания Rolls-Royce Motor Cars была разделена между немецкими BMW и Volkswagen, последней достались почти все активы: исторический завод в Крю, все работники, марка Bentley. К BMW перешла только марка Rolls-Royce Motor и… три человека из Крю. Пришлось все начинать с нуля. В помещении бывшего банка в Лондоне в обстановке строжайшей секретности началась работа над новым Rolls-Royce.
Сначала новой команде нужно было просто понять, что же это такое – автомобиль Rolls-Royce, как возник этот миф, в чем заключается его аура. Тут разработчикам неоценимую помощь оказали владельцы Rolls-Royce прежних лет из клуба The Rolls-Royce Enthusiasts’ Club. Ну а c инженерами у BMW проблем никогда не было.
И в 2003 году на свет появился новый Rolls-Royce, который получил имя Phantom – в честь классической модели 1925 года. Автомобиль был встречен со сдержанным оптимизмом – люди пока не очень верили в «немецкий Rolls-Royce». Но уже следующая модель – прототип кабриолета – получила самые восторженные отклики. Серийная модель этого кабриолета будет представлена на автосалоне в Детройте в январе. Следом должно появиться купе. И уже началась работа над «маленьким» Rolls-Royce, который будет стоить в полтора раза дешевле Phantom.
Дел у Rolls-Royce Motor Cars еще невпроворот – у компании до сих пор нет бронированных автомобилей (пока идут тесты), нет и версии с увеличенной высотой крыши для коронованных особ. Но можно констатировать, что возрождение великой марки состоялось. О том, как это было и что ожидается в будущем, «Пятнице» рассказывает гендиректор Rolls-Royce Motor Cars Йан Робертсон.
– Что было самым сложным в процессе создания новой компании Rolls-Royce Motor Cars?
– Когда BMW Group купила Rolls-Royce Motor Cars, она приобрела лишь столетнюю историю компании. Не было завода, людей, машин, дилерской сети… То есть мы начали с чистого листа: с разработки автомобиля, который мог бы стать новым Rolls-Royce, с выбора места для нового завода. По многим причинам мы выбрали Гудвуд. А затем приступили к набору сотрудников, рабочих из местности, которая раньше вообще-то не была знаменита промышленными производствами; Западный Сассекс, где расположен наш завод, – это сельский край. То есть это все были очень непростые задачи. Равно как и создание дилерской сети, которая могла бы представлять наш бренд во всем мире.
И наконец мы сделали новый автомобиль, который продается за 350 000 евро и выше. Об этой рыночной нише известно немного и немногим, потому что таких автомобилей продается очень мало. То есть нельзя выделить какой-то один «самый сложный» элемент в том, что нам прошлось пройти, создавая новый Rolls-Royce, – это был комплекс проблем. Но нам удалось создать команду, которая успешно решила все эти проблемы.
– Среди ваших дилеров есть такие, кто уже имел опыт продажи «старых» Rolls-Royce?
– Да, но есть и много новых. Потому что во многих странах Rolls-Royce раньше не продавался. Например, в этом году третьим по значению рынком для нас должен стать Китай. Или Индия – мы вернулись туда после 40-летнего отсутствия.
– Почему вы выбрали для строительства завода Западный Сассекс?
– Это очень красивое место. И этот выбор хорошо иллюстрирует философию и подход Rolls-Royce Motor Cars. Естественно, мы бы легко могли разместить производство на одном из существующих заводов BMW Group в Великобритании. Например в Оксфорде, где выпускаются Mini. (Кстати, там же до середины 90-х делались и кузова для Rolls-Royce, которые затем отправлялись в Крю.)
Но мы пошли другим путем. Выбирая место для нового завода, мы поняли, что Гудвуд хорош не только с точки зрения логистики. (Все наши автомобили отправляются на экспорт морем, и морем же мы получаем комплектующие. Кроме того, Гудвуд сравнительно недалеко от главных лондонских аэропортов, что удобно для наших клиентов.) Здесь проводятся конные скачки, автомобильные ралли, кроме того, не стоит забывать, что эта часть Англии – родина яхтенного спорта.
И мы благодарны лорду Чарльзу Марчу, что он предоставил нам возможность построить свой завод в Гудвуде. Это хорошо и для его бизнеса – слово «Гудвуд» тоже становится брендом.
– Это правда, что сад на крыше вашего завода был непременным условием, на котором лорд Марч согласился сдать вам свою землю в аренду?
– Да. И когда лорд Марч смотрит из окна своей спальни на Гудвуд, ничто «индустриальное» не раздражает его взор. C того момента, как мы начали работать в Гудвуде, мы высадили приблизительно 400 000–600 000 деревьев и кустарников. Мы уделяем очень большое внимание хорошим отношениям с окружающей средой – не только c природой, но и c людьми, местным сообществом.
– Я слышал историю, что риелторская компания разместила объявление о продаже новых домов в Западном Сассексе, специально подчеркивая, что они расположены «недалеко от завода Rolls-Royce». По вашему мнению, как местные жители и власти восприняли появление завода в своем тихом уголке?
– С того момента, как мы открылись, в округе значительно оживилось жилищное строительство. Это еще один пример того, что местные жители приняли нас, что наш завод – это достояние округи, которая стала теперь и туристическим направлением. Завод Rolls-Royce оживил местный бизнес, в том числе и девелоперский, и для меня лично неудивительно, что дома продаются как «близкие к заводу Rolls-Royce» – это хорошая «приманка».
– Насколько Rolls-Royce Motor Cars независима от BMW Group?
– У нас есть совет, в который входят руководители всех направлений: производство и разработка, дизайн, продажи, маркетинг, финансы. Мы работаем самостоятельно, но в тесном взаимодействии с Мюнхеном, используя и финансовые, и технологические ресурсы BMW Group.
– Вы возглавляли подразделение BMW в Южной Африке. Вам сложно было принять предложение возглавить Rolls-Royce Motor Cars и переехать из солнечной ЮАР в Англию?
– Мне и моей семье навсегда запомнятся годы, что мы провели в Южной Африке, – это прекрасное место и прекрасное время. Но шанс возглавить Rolls-Royce выпадает лишь раз в жизни. Это один из самых известных – если не самый известный – бренд в мире. Не только в автомобильном мире, Rolls-Royce – это синоним «самого лучшего». Вы ведь наверняка слышали, как люди говорят: «Роллс-ройс» среди производителей коньяков», «Роллс-ройс» среди производителей обуви»… И мне, конечно, очень хотелось быть причастным к написанию новой главы в истории этой великой марки. Rolls-Royce прожил фантастические 100 лет, и я думаю, что следующие 100 лет будут еще лучше.
– Rolls-Royce Motor Cars поменяла трех руководителей за последние три года. Тяжело быть директором великого бренда?
– Да, автомобильный бизнес – это очень конкурентная отрасль. Но здесь тебе предоставляется очень много возможностей, именно это мне и нравится.
– Что вдохновляет вас в этой работе?
– Пару лет назад мы возродили бренд. Phantom – это именно та машина, которая должна была появиться под брендом Rolls-Royce. Теперь перед нами стоит задача расширения бизнеса, выпуска новых моделей.
– Что вам нравится в новом Phantom?
– Множество вещей. Главная, пожалуй, то, что, даже если вы не видите решетку с эмблемой RR, вы все равно понимаете, что перед вами Rolls-Royce. Команда дизайнеров Йана Камерона проделала великолепную работу! Но и инженеры постарались: он едет так, как и должен ехать Rolls-Royce.
– А как изменился зонт, которым обязательно комплектуется каждый Rolls-Royce?
– Зонт меняется с развитием технологий. Теперь он изготовлен с применением тефлона. И доступен только покупателям Rolls-Royce. Такие нюансы и делают наш автомобиль особенным. Так же, например, как задние двери, открывающиеся против хода.
– В 2007 году Rolls-Royce начнет выпуск кабриолетов. А сколько всего моделей вы видите с логотипом RR?
– Точное число я вам не назову, но мы уже приняли решение о том, что у семейства Phantom вскоре появятся «родственники» – менее крупные и дорогие автомобили, в ценовой категории 200 000–300 000 евро.
– Что для вас значит понятие «премиум»?
– Бренд – это обещание. Когда наши клиенты покупают Rolls-Royce, мы обязаны оправдывать их надежды, ожидания. И для нас было бы большой ошибкой подавать автомобиль, который не будет аутентичным Rolls-Royce. Возможно, здесь имеет смысл вспомнить Генри Ройса, для которого имело смысл не понятие «люкс», но понятие «инженерное совершенство». И первый автомобиль, который появился под маркой этой компании, сразу установил новые стандарты.