Красивый выход
Тяга к наивному крестьянскому искусству растет вместе с усложнением мира вокруг нас, чувствуется дефицит чего-то бесхитростного, понятного, натурального. Совладелица и сокуратор “Проуна” Марина Лошак когда начинает говорить о вологодских прялках, коромыслах, туесках и вальках, так просто трепещет от удовольствия. Эту выставку крестьянских дверей она составила из нескольких частных собраний.
Двери все действительно отличные, расписанные традиционными для русского примитивного искусства сюжетами: львами, розанами, птицами Сирином и Алконостом да человеческими фигурами. Без виртуозного мастерства, но с большим чувством.
Есть и исключительные сюжеты – например, портрет во всю дверь человека в очках и с зонтиком, элегантного, явно приезжего. На другой двери натюрморт со штофом, рюмкой, вилкой, самоваром и чайником. Есть дверь, датированная позапрошлым веком, есть разрисованная, по семейному преданию бывших хозяев, в 1941 г. На ней написано “Прощай, Терентий!”, видимо, в большом волнении, потому что через два “щ”, рядом с надписью – маленький полустертый автопортрет художницы и большое изображение ее мужа. Выход из избы – замкнутого крестьянского мира – мог стать уходом навсегда и стоил памятной картины.
Вообще, все выходы из избы в мир – окна и двери – в крестьянском доме были артикулированы наличниками или росписью. Делалось это и по символическим соображениям, и для красоты, потому что долгими бесцветными сельскими зимами глаза только эту дверь и видели.
В 60-х гг. прошлого века коллекционирование расписной крестьянской утвари было занятием модным, почти массовым. Теперь и вещей осталось мало, и собирают их только преданные ценители. Хотя коллекционировать предметы народного быта во многом легче, чем не наивный антиквариат. По крайней мере фальшаков тут быть не может. Если какой-то умелец и захочет создать подделку, то так искренне, как у деревенских, у него не получится, а если выйдет, то это уже и будет произведением наивного искусства, для которого датировка и авторство – второстепенные показатели.