Компания недели: Как потратить

Госдума оперативно (как и положено в Кремле) приняла в первом чтении законопроект об олимпийской государственной корпорации. По этому закону «Олимпстрой» будет некоммерческой организацией – заказчиком всех работ по реконструкции и строительству сочинских олимпийских объектов. Компания получит право проводить оценку и изымать земли под строительство, координировать строительные работы и следить за сроками их исполнения. Контролировать расходование олимпийских денег по закону будет лично президент.

Получается, «Олимпстрой» – уникальная вещь в себе, не имеющая практически никакого отношения к бизнесу, конкуренции и рынку. Она и не зарабатывает, и не инвестирует, и не продает, и не продается – она только тратит.

Кроме того, госкорпорация в конце длинной вертикальной лесенки олимпийской организационной структуры подчиняется президенту, а потому получает беспрецедентные права и полномочия, которые не то что закона – русских слов не хватит, чтобы описать. Но в контексте олимпийского дедлайна не до закона и уж тем более демократических традиций. Главное, чтобы все было построено.

Кремлевские чиновники признают, что уникальные условия работы созданы гендиректору Семену Вайнштоку и его корпорации потому, что уровень задач космически немыслимый. По сути, надо начинать строить то, что должно было быть построено еще вчера, – иначе к Олимпиаде не успеть. А начальник-президент подлил масла в огонь: велел построить на два года раньше, чтобы опробовать. А вдруг что-нибудь треснет, скрипнет или поломается?

Получается, несмотря на неограниченные возможности, перед госкорпорацией стоит задача из разряда «достань Луну с неба».

История великих советских побед и строек показывает, что только при такой постановке вопроса миссия становится выполнимой. Да и сам Вайншток храбрится: говорит, что в «Транснефти» и не такие задачи решать приходилось. «Строить так будут, что пыль столбом!» – уверял меня в радостном возбуждении один из олимпийских функционеров. Главное – чтобы, когда пыль осядет (Олимпиада пройдет), обнаружившаяся картина не являла собой пространство, растерявшее остатки здравомыслия и уважения к (не побоюсь этого слова) правам человека.