Проект «Б»: Попытки угадать
Беспокоиться о будущем естественно, хотя и бесполезно. Естественно – потому что человек привык беспокоиться, особенно о том, на что он не может повлиять. Бесполезно – потому что будущее непредсказуемо. В жизни постоянно случаются вещи, которых никогда не случалось раньше, а значит, их просто нельзя было предсказать. В особенности это касается будущего такой большой системы, как целая страна.
Известны забавные ошибки в гаданиях о будущем даже тех людей, которые вроде бы должны были знать лучше. В январе 1917 г., выступая на собрании в Цюрихе, Ленин отмечал с грустью, что революции в течение его жизни скорее всего не случится: «Мы, старики, может быть, не доживем до решающих битв этой грядущей революции». Когда она случилась, мало кто мог себе представить, что скоро к власти придет группа малоизвестных радикальных политиков и страна более чем на 70 лет станет большевистской и советской в том виде, в каком мы ее знаем из истории и собственного опыта. В конце 80-х казалось, что если и будут перемены, то постепенные, демократические, в сторону раскручивания гаек и чего-то такого с «человеческим лицом». Но вышло другое.
Сейчас очень хочется понять, что будет со страной через год, и через два, и через пять. На помощь услужливо приходят образы советского прошлого, от которых не отмахнуться. Телевизионная картинка напоминает о съездах компартии, разворачивается эпопея с покорением Арктики, устраивается разнос деятелям искусства (министр культуры обиделся на современное искусство просто в стиле Хрущева), идут споры о создании единого контрольного органа (Рабкрин), экономисты опасаются, что чрезмерные усилия регуляторов приведут к фиксированию цен и воссозданию госплана. Сравнения с советским прошлым так легко приходят на ум, что уже кажется: гадай не гадай, мы идем назад. Но это может быть упрощением.
Отчасти это проблема языка. Когда жизнь становится лучше, когда просыпается гордость за страну, оказывается, что для выражения удовлетворения советские жесты прямо напрашиваются. «Сейчас мы наблюдаем именно символику триумфаторского тона, но у нас просто другого выражения триумфа, кроме советского, нет», – считает социолог Борис Дубин.
Но помимо проблемы отсутствия у многих несоветского языка есть еще та самая непредсказуемость. Нужно трезво отдавать себе отчет в том, что мы не можем представить будущее именно потому, что опираемся на образы прошлого. И вообще на образы. Что это будет – «Русская Америка», «православный Иран»?
России свойственна неопределенность высокого уровня (и она усиливается из-за замкнутости системы). За последние 100 лет со страной случались такие перемены, которых большинство не ожидало. Думаю, что если строить догадки о будущем, то лучше держаться наиболее экстремальных вариантов. С другой стороны, это тоже экстраполяция, поскольку если всегда получалось нескучно, то это не значит, что и на этот раз будет нескучно. Очень хочется, чтобы было скучно и богато. Большинство именно этого и ожидает.