Жилище молвы
«Фама» – не концерт и не спектакль, скорее звуковая инсталляция. Ее равноправные соавторы – композитор и дирижер Беат Фуррер, режиссер Кристоф Марталер, ансамбль Klangforum Wien, группа LIMIT architects и специалист по акустике Винфрид Ритсх. Из этого списка московской публике известны разве что венские музыканты и швейцарский режиссер. Первые считаются эталонным составом для исполнения современной музыки, второй – одним из самых экстравагантных мэтров европейского театра. Сказать, что «Фама» элитарное мероприятие, – все равно что чихнуть: гигантский ангар «Сокольников» нужен не для того, чтобы вместить толпу, а затем, что «Фаме», рассчитанной всего на две сотни зрителей (нет, все же скорее слушателей), требуется много пустоты. Если это театр, то театр дыхания, шепота и сквозняка.
Пробираясь в темноте по обледенелым дорожкам парка «Сокольники», публика наверняка ворчала: кой черт дернул организаторов фестиваля «Сезон Станиславского» заткнуть самый рафинированный номер программы в огромный выставочный ангар на краю культурной географии? Но география – тоже часть рафинада: современное искусство предпочитает театральным и концертным залам пустые, нейтральные пространства, заранее лишенные всяких границ и отношений.
В центре ангара выстроен небольшой павильон с рядами кресел. Его стены и потолок состоят из множества дверей. 23 музыканта Klangforum Wien и восемь певцов штутгартского ансамбля Neue Vocalsolisten помещаются снаружи, публика – внутри. Это дом Фамы, богини молвы, описанное Овидием волшебное место между землей, небом и морем, открытое любому звуку и любому голосу.
Драматическая конструкция обозначена штрихами: актриса Изобель Менке играет героиню новеллы Артура Шницлера, фройляйн на грани нервного срыва, которая вглядывается в зеркало, пытаясь понять, не является ли законный брак формой проституции. Но знать об этом социальном мотиве совершенно необязательно – он всего лишь часть смысловой оркестровки, так же, как голос актрисы – далеко не главный в иерархии звуков.
Настоящий сюжет «Фамы» – взаимоотношения звука и пространства: то, как в ответ на короткую просьбу басовых кларнетов и флейт раскрываются двери, а слитный оркестровый гул порождает тектонический сдвиг похожих на солнечные батареи потолочных плит, впуская в зал лавину света. Как шорох рифмуется с тенью, а карусель вертящихся плоскостей отражает круговую осаду солистов. Как томительно длятся паузы почти полной тишины, электризуя воздух ожиданием атонального взрыва. И как деликатен этот взрыв, напоминающий тихую репетицию оркестра после конца света – в пустом пространстве, продутом и разрезанном на части лучами прожекторов.
Это пиршество математической красоты как-то нечеловечески совершенно. Правильно все-таки, что его в «Сокольниках» показывают. Выходишь, оцепеневший и опрокинутый, а вокруг все родное, неказистое: ледок-холодок.
Драматический жест
Ансамбль Klangforum Wien, основанный в 1985 г. композитором и дирижером Беатом Фуррером, часто принимает участие в театральных проектах смешанного рода, где музыка и действие тесно обусловлены друг другом. На Зальцбургском фестивале – 2007 музыканты ансамбля стали персонажами спектакля Кристофа Марталера Sauser aus Italien, где музыка превращена в элемент театрального действия. О проницаемости границ искусств говорит и Беат Фуррер, подчеркивая роль «драматического жеста» в своей музыке.