Не ровен час

В последнее время Валерий Гергиев неустанно твердит о том, что в театр надо привлекать молодежь, а оперу приблизить к народу. И потому – петь оперы на понятном языке. Ставить западные оперы в русском переводе начали именно в концертном зале, в то время как в самом Мариинском театре по-прежнему в чести язык оригинала.

Принцип перевода, впрочем, распространяется лишь на комические оперы: именно юмор нужно понимать мгновенно.

В Мариинском театре, кажется, всерьез задумались об оперном репертуаре для детей, а по постановочной стилистике новый спектакль вполне тянет на детский утренник: эдакий малобюджетный молодежный проект с минимумом декораций и испанистыми костюмами (Марьон Куанто). Незатейливая конструкция из кубов обтянута сукном, часы веселеньких расцветок подвешены над сценой – вот и вся сценография (художник-постановщик – Себастьян Куанто).

«Испанский час» идет ровно столько, сколько обещает название. Забавная история о кокетке Консепсьон, запихивающей любовников в громоздкие футляры от напольных часов, хоть и не вполне детская, а очень даже фривольная, зато характеры выведены типические, заимствованные из commedia dell’arte. В наличии старый тщедушный муж-часовщик со страшным именем Торквемада, молодая и пылкая жена, мечтающая об адюльтере, поэтически настроенный, но сексуально несостоятельный воздыхатель бакалавр Гонсальво и дряхлый развратник банкир Дон Иниго. Но любовного успеха, неожиданно для самого себя, добивается простофиля Рамиро – погонщик мулов.

Лучше других играла и пела темпераментная Анна Кикнадзе (Консепсьон): ее подвижный голос с легкостью перекрывал громкий оркестр, ведомый Гергиевым порывисто, но не слишком логично. Запомнился велеречивыми руладами и гибкой фразировкой тенор Александр Тимченко (Гонсальво).

Юный режиссер, выпускник Оксфорда, Александр Зелдин проявил себя как человек безусловно одаренный – с кучей идей, которые роятся у него в голове и требуют выхода. Рассмешить и занять публику ему-таки удалось в «Джанни Скикки» Пуччини, составившем пару «Испанскому часу». Стремительно свивалось в клубок интриги действие: вокруг одра умершего дяди собрались скорбящие родственники в ожидании наследства. Отличные ансамбли, составленные из ведущих солистов театра – Алексей Балашов, Ольга Трифонова, Елена Соммер, Вячеслав Луханин, Ольга Корженская, – порадовали вихревой энергетикой и компактностью звучания. Царящий надо всеми артистичный и раскованный Владимир Самсонов вертел на сцене смерчи забавных ситуаций: тряпки летали в воздухе, кресло-каталка вращалось, артисты конструировали затейливые мизансцены, успевая притом вполне согласно выпевать положенные ноты. Тут, правда, надо сказать спасибо Пуччини: у него по сравнению с Равелем и музыка поярче, да и мастерства оперного побольше.