Русские хорошо рисовали

Название выставки подчеркнуто академично и не сулит кураторского креатива (который в Русском музее, увы, чаще всего оборачивается кураторскими потугами вроде темы дороги, красного, игры, воды и т. п., механически соединяющей произведения). «Рисунок и акварель в России. ХХ век»: две сотни работ, 130 авторов.

Развеска – сугубо хронологическая, потому корреляции художников друг с другом самые простые: посмотрите, что рисовал Петров-Водкин, когда Бакст рисовал свой известный портрет Головина. Такая неагрессивная подача позволяет выбрать себе мастера по душе, не стесняясь чужим мнением.

Вот тщательный Серов стремится достичь аристократического совершенства, а вот пылкий Врубель прямо-таки въедается резким штрихом в жену-модель. Очень шагалистый Шагал, а рядом очень малевичевский Малевич, его витебский соперник. Зато Владимир Конашевич, с детства всем знакомый по мелкодетальным книжным иллюстрациям, здесь удивляет импрессионистической акварелью.

Любители биографических перекличек их отыщут: тут Михаил Кузмин, изображенный Юрием Анненковым по его обыкновению нарочито угловато, а неподалеку бойфренд Кузмина Юркун представлен собственным манерным рисуночком, смахивающим на эскиз для модного журнала.

Есть вещи хрестоматийные – портрет княгини Орловой Серова, Ахматова Николая Тырсы, Добужинский, Бенуа и прочий «Мир искусства», сангины Шухаева и Яковлева, эскиз фирменных баб Филиппа Малявина. Есть неожиданное – нежный портрет девочки обычно изломанно экспрессивного Бориса Григорьева.

Занятно сопоставление двух висящих рядом филоновских работ середины 20-х: абстрактная композиция и нарративный «Кабачок», по которому, как обычно у Филонова, нужно миллиметр за миллиметром путешествовать глазом.

Один из предметов гордости устроителей – Петр Митурич, которого выставляют куда реже, чем Серова с Врубелем, а он художник изумительный. Его рисунки заставляют вспомнить определение Мандельштама (чей портрет работы Митурича есть на выставке): «Как кристаллическая нота, что от рождения чиста». Пейзаж: дом, забор, вдали зубчатая кромка леса, верхняя треть листа пустая, ничего, кроме фактуры бумаги – и эта бумага волшебным образом становится небом.

Куратор, заведующая отделом рисунка и акварели ГРМ Наталья Козырева, говорит, что рисунок – очень честный вид искусства, он обнажает, как дневник, потому-де в страшные 30-е годы многие и перестали рисовать. Утверждение небесспорное: многие, напротив, из живописи ушли в книжную графику.

Справедливо другое: рисунок – безусловный индикатор профессионализма, и, например, поразительное мастерство Митурича звучит тихим, но твердым ответом тем, кто в ХХ в. провозгласил, будто уметь рисовать художнику вовсе не обязательно. Санкт-Петербург