Индикаторы: Робкие ростки оптимизма
На прошлой неделе Всемирный банк (ВБ) опять пересмотрел в сторону понижения оценки ожидаемых результатов российской экономики в 2009 г. Текущий прогноз для России – сокращение ВВП за год на 4,5%. Ожидания экспертов ОЭСР еще ниже – падение на 5,6%. Пересмотр прогноза ВБ стал одной из многих негативных корректировок, произведенных аналитическими центрами в преддверии встречи лидеров G20 в Лондоне.
На этом общем негативном фоне даже неудобно говорить о положительных сдвигах в российской экономической ситуации. Тем не менее текущее состояние не дает оснований для катастрофических оценок положения в реальном секторе, прежде всего в промышленности. Источником таких положительных ощущений является в первую очередь тот факт, что на уровне руководителей предприятий за последние два месяца произошло значительное улучшение экономических ожиданий. В этом смысле ощущения хозяйственников принципиально расходятся с настроениями аналитиков, международных организаций и инвестиционных банков.
Как показывают ежемесячные конъюнктурные опросы Института экономики переходного периода (ИЭПП), в феврале – марте произошел резкий перелом в представлениях руководителей предприятий об ожидаемых изменениях спроса на их продукцию (см. график). В среднем они больше не считают, что спрос в промышленности будет сокращаться. Многолетняя история этих опросов, проводимых с 1992 г., свидетельствует, что на основе их результатов с высокой степенью вероятности можно прогнозировать прекращение падения промышленного производства в ближайшие месяцы. Другими словами, российская промышленность близка к достижению дна падения. Это, однако, не означает автоматического возобновления экономического роста. Возможна многомесячная рецессия вокруг относительно низкого уровня I квартала. Однако есть несколько причин, которые позволяют надеяться (при наличии некоторого везения) на возобновление умеренного экономического роста к концу года.
Во-первых, это резервы роста, связанные с изменением курса рубля и дополнительными возможностями по импортозамещению. По опросам ИЭПП, в январе 2009 г. доля предприятий, для которых конкуренция с импортом была существенным фактором, сдерживающим рост производства, упала в 3 раза по сравнению с летом прошлого года.
Во-вторых, это перспективы расширения внутреннего спроса, связанные с увеличением бюджетных расходов. Несмотря на все разговоры об антикризисных мерах, примерно до конца февраля правительство крайне вяло использовало бюджетный рычаг поддержки экономики. Пересмотр бюджетов резко замедлил расходование средств, которые и так традиционно в России в начале года тратятся очень медленно. По оценкам, в январе в реальном выражении федеральный бюджет истратил на 8% меньше денег, чем год назад. Считается, что ситуация с региональными бюджетами была не лучше, в том числе по Москве.
Отсутствие бюджетных контрактов, в частности, усугубило положение в строительстве и смежных отраслях. Вместо ускоренного исполнения бюджета правительство было сосредоточено на поддержке банковской системы через инструменты Центрального банка. Но, как мы теперь знаем, очень небольшая часть соответствующей дополнительной ликвидности попала в реальный сектор.
На сегодняшний день темпы исполнения бюджета улучшились. Кроме того, в конце прошлого года были приняты важные решения по расширению возможностей авансирования исполнителей госзаказов. В результате имеются все условия для увеличения бюджетных расходов (в соответствии со скорректированным бюджетом) в ближайшие месяцы. Важная оперативная задача правительства в этой связи состоит в том, чтобы добиться более равномерного исполнения бюджета 2009 г., избежать традиционного положения, когда треть всех денег тратится в последние два месяца года.
В-третьих, падение производства в России в конце 2008 г. не только отражало объективное ухудшение внешней и внутренней рыночной конъюнктуры, но и было связано с краткосрочным эффектом паники. Масштабы наблюдавшегося падения заказов не соответствовали достаточно здоровому состоянию фундаментальных макроэкономических характеристик российской экономики (дефицит, резервы, долг, торговый баланс). Паника во многом была вызвана низким уровнем доверия в хозяйственной среде и невнятными антикризисными действиями правительства. К настоящему времени этот эффект в значительной части преодолен и не только не сказывается на дальнейшем ухудшении спроса, но и создает дополнительные возможности для восстановления («отскока») выпуска.
Наконец, в-четвертых, заложенная в официальном прогнозе правительства среднегодовая цена нефти в $41 за баррель скорее всего будет заметно превышена, что крайне существенно для улучшения российской экономической динамики. Определенная стабилизация цен на нефть на уровне, превышающем $45, – всего лишь один из нескольких индикаторов происходящей нормализации ожиданий.
К другим таким позитивным тенденциям можно отнести стабилизацию ситуации с ликвидностью в банковском секторе (процентные ставки по кредитам ЦБ перестали расти) и рост оптимизма ожиданий в отношении курса рубля (снижение июньского курса в биржевых сделках с фьючерсами).
Надо отметить, что за последний месяц российское правительство принципиально изменило концепцию антикризисной программы. Вместо поддержки предприятий и их собственников обещано, что в центре усилий государства окажется поддержка конечного спроса, в том числе через поддержку доходов населения. Правительство готово пойти на рост расходов (за счет увеличения дефицита бюджета до 8% ВВП). Это пусть и запоздалое, но вполне адекватное изменение приоритетов в полном соответствии с рекомендациями теории и отражающее мировой практический опыт антикризисных программ прошлого. Это амбициозный и рискованный план (серьезный риск разгона инфляции). Но в целом он представляется гораздо более адекватным ситуации, чем предшествующий набор антикризисных усилий. Вопрос теперь в качестве исполнения.
Эффективность мер по поддержке спроса зависит от того, насколько правительству удастся справиться с двумя традиционными проблемами. Первая касается своевременного исполнения собственных расходных решений, о чем уже было сказано. Вторая связана с эффективностью расходов и возможным ростом коррупции при попытках ускорить расходный процесс. Для укрепления антикоррупционных барьеров необходимы дополнительные меры по усилению прозрачности использования средств антикризисной программы. В частности, общественность, включая объединения предпринимателей, должна получить доступ к большому объему оперативной информации о фактическом выделении бюджетных средств, в том числе крупнейшим компаниям, и об их использовании получателями господдержки.