«На мертвого заемщика»

«Это даже пессимистичнее нашей оценки!» – говорит о данных Симановского директор парижского офиса S&P Екатерина Трофимова. Они порой очень точно отражают ситуацию. Альфа-банк с октября по апрель выдал более $7 млрд кредитов, рассказывал предправления Рушан Хвесюк, из них на реструктуризацию старых долгов пошло примерно $3,5 млрд. Это как раз 20% его портфеля, объем которого на 1 апреля составлял 579,2 млрд руб. ($17,5 млрд). ВТБ за I квартал реструктурировал 16% портфеля, Транскредитбанк ранее заявлял о реструктуризации 10% портфеля с начала года, из них профилактика плохих долгов составила лишь 1,5%.

На 1 апреля банки реструктурировали около 20% своих кредитных портфелей, сообщил директор департамента банковского регулирования и надзора ЦБ Алексей Симановский. Еще 3,7% портфелей, по данным ЦБ, было просрочено. Среди таких сделок есть недобросовестная реструктуризация долга, т. е. «на мертвого заемщика», признал Симановский, но ее долю не уточнил.

Таких сделок большинство, говорят банкиры. ЦБ обозначил уровень потенциально плохих долгов, которые есть в банковской системе, считает топ-менеджер крупного банка, контролируемого госкомпанией, из названных Симановским 20% по крайней мере 3/4 реструктурировано вынужденно. Более категоричен член правления Банка Москвы Андрей Лапко: «В моем понимании реструктуризация – это выдача нового кредита, для того чтобы снизить риск просрочки по кредитам».

Вероятно, Симановский имел в виду, что не всякий реструктурированный кредит обернется проблемой для банка, рассуждает Трофимова, ведь, давая заемщикам временную передышку, банки повышают шансы на восстановление их бизнеса и возврат кредита. Текущий уровень проблемных долгов она оценивает в 15–20%, что включает реструктурированные кредиты и просроченную задолженность. Непосредственно на реструктуризацию приходится более 60–65% этого объема.

Трофимова ожидает дальнейшего роста реструктуризации – возможно, до 35–50% в течение года. Один из прогнозов Минфина предполагает достижение этого уровня к концу 2009 г.

Эта проблема нагонит нас через год, когда часть этих клиентов вновь не сможет расплатиться, считает топ-менеджер российской «дочки» иностранного банка. Потери от реструктурированных кредитов могут оказаться выше, чем от просроченных, согласна Трофимова.

Объем проблемных долгов достиг 600 млрд руб., или 15% собственных средств российских банков, подсчитал топ-менеджер одного из госбанков.

С плохими долгами можно жить при условии, что у государства хватит ликвидности на поддержку системы, но для России это вопрос открытый – таково сравнительно оптимистичное заключение Трофимовой.

Точными данными о величине проблемных кредитов в российской банковской системе, вероятно, не обладает никто, указывают аналитики «Ренессанс капитала» в обзоре «Банки и деньги: неважно, кто виноват, главное – что делать», ЦБ даже в рамках надзора и инспектирования не всегда может обнаружить «приукрашивание» состояния дел в банке. Руководитель «дочки» иностранного банка, входящей в десятку крупнейших в России, признался, что не знает долю реструктурированных кредитов в портфеле своего банка.