В главных ролях: Не остаться просто сборочной площадкой

Режим промсборки действительно дал толчок к развитию автопрома, а кризис дал уникальный шанс не только сохранить ключевые компетенции, но и развить их.

На сегодняшний день мы имеем 18 соглашений по промышленной сборке, которую ведут девять групп компаний. Объем производства на каждой площадке не оптимален. И, к сожалению, требований локализации производства как таковых не было в текущем режиме. Она идет несколько медленнее – или гораздо медленнее: здесь можно применять разные степени превосходства. Мы должны также нашим коллегам – как автопроизводителям, так и производителям компонентов – дать точный месседж с точки зрения подходов к расчету локализации, как, собственно говоря, мы будем мерить их успех.

Мы должны быть гораздо более избирательны с точки зрения того, кому режим промсборки может пойти на пользу. Мы четко выделяем серьезных производителей, которые занимаются этим бизнесом стратегически. Для нас, если честно, не является стратегией поддержка неких сборочных площадок, которые, по сути, не имеют ни прав, ни возможностей поддерживать продукт или его развивать. Но есть у нас два таких примера, которые пользуются льготами. Один из них – «Ижавто». Знаете достаточно невеселую историю, связанную с этим предприятием. Сейчас у них заканчивается промышленная сборка и заканчиваются модели. Что-то локализовали. И в результате получается так, что компонентщики повисли в воздухе. Добились мы своего результата? Формально они, может, и выполнили все те показатели, которые были заложены в их инвестиционном соглашении с Министерством экономического развития. А дальше что? Продукта нет.

И плюс, конечно же, пресловутая тема калининградского «Автотора», который, хотим мы или не хотим, стал, пожалуй, крупнейшим сборщиком иностранных автомобилей в России. Мы ожидаем, что до конца года эта компания произведет до 150 000 автомобилей. Но при этом из них львиная доля – порядка 130 000–140 000 – будет произведена методом крупноузловой сборки либо в формате BMW, когда приезжает из Германии крашеный кузов и дальше собирается автомобиль по формату SKD. Мы сами для себя должны понимать, что как только заканчиваются льготы у такого предприятия, то заканчивается и бизнес. А если это происходит, то мы должны себя как государство 30 раз спросить: мы хотим того, чтобы дать кому-то из бизнесменов возможность этими льготами воспользоваться, выполнить формально свои обязательства, а дальше – тишина?

В автопроме есть две сферы, в одной из которых автопроизводитель непосредственно участвует, а на другую оказывает влияние. Если мы посмотрим в ретроспективе, на какие сегменты и кто как влиял, то увидим, что начиная с 2001 г. по нынешний период мы плавненько двигались по цепочке создания добавленной стоимости, начиная с дилерских сетей, с дистрибуции, но сейчас, для того чтобы говорить о полноценном автопроме, мы должны предложить такие правила игры, которые позволят развивать все ее элементы. В противном случае Россия рискует остаться просто сборочной площадкой.

Остановлюсь на общих принципах второго этапа промышленной сборки. Мы будем в качестве обязательных требований выставлять организацию производства двигателей или коробок передач – в зависимости от того, что выберет автопроизводитель. Расчет локализации будет производиться в среднем по всему модельному ряду. С точки зрения форм локализации договорились о том, что это будет расчет по добавленной стоимости, а не по компонентам, как это есть на сегодняшний день. При этом целевой параметр локализации по добавочной стоимости мы определили на уровне 60% приблизительно через пять лет после вступления в силу изменений и дополнений к договору. Кроме того, есть последний и самый важный для всех нас пункт – это создание центра разработки и переноса технологий в Россию, который опять же представляет собой несколько не совсем четко структурированную сферу, для нас это является основополагающим. Мы будем настаивать на том, чтобы все те предприятия, которые будут работать в рамках модифицированного режима, располагали правами на интеллектуальную собственность на территории Российской Федерации: мы понимаем, что не может быть эксклюзивности, потому что никуда не денутся ни немецкие научно-исследовательские центры, ни европейские, ни китайские, ни восточные, но при этом Россия должна занять место в глобальном разделении ниокровского труда, включая офшорный инжиниринг, который может оставаться на повестке дня.