Неаполитанский фестиваль проходит под землей и на воде

Режиссер Люка де Фюско, сменивший на посту директора Ренато Куалью, до этого десять лет возглавлял венецианский театр «Гольдони», но, как истинный неаполитанец, никогда не забывал родной город. Его приглашение этой зимой возглавить национальный театр Неаполя «Меркаданте» совпало с кризисом отношений между Куальей и новым руководством региона Кампания. В течение нескольких месяцев все считали, что Napoli Festival Italia умер. Но в марте де Фюско согласился возглавить фестиваль, приняв на себя прежде всего груз бюджетных ограничений: фонд фестиваля сократился почти вдвое. Но не уровень.

Фестиваль открылся спектаклем Робера Лепажа «Голубой дракон» в оперном театре Сан-Карло и несколькими премьерами престижных танцевальных трупп. Неаполитанцы восторженно приняли российско-английскую «Бурю» Деклана Доннеллана. В сентябре на сцене «Меркаданте» покажут нашумевший спектакль Луиса Паскуаля «Дом Бернарды Альбы».

Чтобы не выйти за бюджет, пришлось отказаться от многих уже заложенных проектов, другие перенести на осень. Но и этот переходный фестиваль ясно формулирует программу нового директора: акцент теперь будет сделан на итальянском, и прежде всего неаполитанском, театре. Хотя в основе останется старый концепт фестиваля, открывающий театральность самых непривычных для представления мест. Таких необычных представлений было два, и оба предложены де Фюско.

В туннеле Borbonico, античном акведуке, превращенном в царствование Бурбонов в тайную подземную галерею, сыграли «Вариации на тему мифа: Ариадна, Елена, Антигона». Подземелье женской души рифмуется с подземными лабиринтами города. Режиссер Брюно Гарафало и драматург Даниэла Сакко использовали обработки мифа от Ницше до Гофмансталя. Три монолога, три части трилогии – «Ариадна и лабиринт», «Покаянная песнь для Елены», «Антигона, ночь перед смертью» – исполняет мощная актриса трагического темперамента Джованна ди Раузо, начинавшая в спектаклях Стрелера. Зрители следуют за ней по узкому подземному лабиринту, давящая темнота которого лишь изредка прерывается огнем светильников, высвечивая первозданную архаическую мощь туфовых стен или покрытые плесенью машины, оставшиеся здесь после Второй мировой войны. Исступленному экстазу сопутствует гулкая пустота, звук капающей воды. Музыканты в античных хитонах играют на старинных инструментах. Экзотический антураж создает атмосферу подлинного погружения в архаику времен, но сами героини ди Раузо – женщины на все времена.

Другой эксперимент предложила неаполитанская актриса и режиссер Антонелла Монетти. Чтобы увидеть ее «Пролог. Отелло и Яго», вариацию на шекспировскую тему, зрителям придется довериться волнам и провести вместе с актерами час в открытом море на борту зыбкого рыбацкого парусника. Парусник носит имя Дездемоны, но на борту только Отелло, Яго и Эмилия-амальфийка. Эта последняя в исполнении самой Монетти и становится заводилой действия, стравливающей двух, с ее точки зрения, негодяев, презирающих женщин. Итальянские критики даже сравнили парочку с боссом и подручным из Каморры. А сама Дездемона здесь – циркачка. Спектакль начинается в порту с ее воздушных пируэтов на мачте белого парусника под красивую мелодию «Пинк Флойд» – конечно, это знаменитый 18-й сонет в аранжировке Дэвида Гилмора. Если режиссерский замысел не слишком внятен, то ясно прочитывается настоящая страсть по-итальянски: в финале «Пролога», когда корабль возвращается в порт, Отелло – Сальваторе Карузо с таким неотразимым шармом увлекает за собой ожидавшую его Дездемону на ложе из алого шелка, что среди зрителей раздается дружный вздох восхищения.