Тед Каннис: Интервью - Тед Каннис, президент Ford Sollers

Объявив о создании совместного предприятия с Sollers, компания Ford убила сразу двух зайцев: разом почти утроила производственные мощности в России и ослабила конкурента – компанию Fiat. За год с небольшим, прошедший с момента создания СП, Ford Transit вышел на первое место по продажам среди иностранных LCV, сместив с пьедестала Fiat Ducato, ранее собиравшийся компанией Sollers, а итальянцы за это время так и не смогли даже договориться о создании нового производства в России.

В интервью «Ведомостям» президент Ford Sollers Тед Каннис подводит итоги работы первого года СП, рассказывает, как складывается сотрудничество между работниками компаний Ford и Sollers, и оценивает перспективы российской экономики.

– Совместное предприятие Ford и Sollers было создано в конце 2011 г. Как вы можете описать первый год работы СП, чего удалось добиться?

– Как описать первый год работы СП? Куча работы! (Смеется.) А если серьезно, то первый год оказался много лучше, чем я ожидал. Мы проводим опросы работников, и менеджеры, в том числе и те, кто имел опыт работы в различных СП в России, говорят, что они поражены, насколько конструктивные и продуктивные отношения сложились между нашими сотрудниками в СП. Это видно и на примере нашего совета директоров – в 2012 г. прошло шесть заседаний совета. Доли в нашем СП распределены 50 на 50, и в совете по пять членов от Sollers и от Ford. К счастью, обе компании сфокусированы на цифрах – и работать так гораздо проще, чем когда партнеры концентрируются на разных вещах.

– Когда стало известно, что СП создается в пропорции 50 на 50, было много скептиков, говоривших, что равное распределение долей не лучший вариант для эффективного принятия решений. Тем более что у нас в России есть примеры, когда подобное распределение долей приводило к серьезным управленческим проблемам: самый известный случай – ТНК-ВР...

– Да, это очень известный случай. Но у Ford есть примеры эффективных СП с распределением долей 50 на 50 и в других странах. Например, предприятие в Турции, которое работает долго и успешно. У нас налажен очень эффективный диалог, у сторон есть все необходимые цифры и информация, что позволяет акционерам правильно определять цели и пути их достижения. В таких условиях достигать консенсуса очень легко. Естественно, у нас есть дискуссии, как сделать бизнес более эффективным и проч., но никаких неприятных сюрпризов в ходе таких обсуждений не всплывает.

Мощность завода в Петербурге – 125000 автомобилей в год. Мы планируем ее увеличить в ближайшие годы, но незначительно – больше физически невозможно. И это одна из причин, почему мы приняли решение согласиться на создание СП. В Татарстане на двух заводах будет выпускаться более 200000 автомобилей в год, т.е. наши совокупные производственные мощности в России составят около 350000 машин в год.

– Какова инвестпрограмма СП: сколько уже инвестировано, сколько планируется?

– У компании есть долгосрочная кредитная линия на $1 млрд, и в настоящий момент идет дооборудование наших заводов в Татарстане. К концу года было инвестировано около $100 млн.

В I квартале в Алабуге начнется производство полного цикла модели Ford Explorer, во втором полугодии – нового Ford Kuga. Завод в Алабуге потребовал полного переоборудования для производства автомобилей Ford – ранее Sollers собирала там коммерческие автомобили Fiat.

В Набережных Челнах мы переоборудуем цех окраски – с учетом того объема и тех спецификаций автомобилей, что планируется там выпускать. Завод заработает в 2014 г. Наша производственная программа и план запуска новых автомобилей имеют шестимесячные циклы.

– Какой сейчас уровень локализации автомобилей Ford, выпускаемых в Санкт-Петербурге и в Елабуге?

– В Санкт-Петербурге уровень локализации отвечает старому [166-му] постановлению, по которому мы работаем там, – 30%. Мы продолжим увеличивать уровень локализации – в штамповке, в работе с сырьем.

Теперь нам нужно перенести этот опыт локализации, поиска поставщиков на Татарстан. Достижение определенных процентных показателей [локализации в Татарстане] на этот год у нас не запланировано. Без сомнений, Explorer – прекрасный кроссовер, но по сравнению с Focus его объем продаж ниже, поэтому начало его производства не окажет существенного влияния на уровень локализации. Существенного прогресса в этом направлении мы достигнем, когда в Татарстане начнется производство более массовых моделей.

Минивэны Ford S-Max и Galaxy сейчас производятся в Татарстане методом крупноузловой сборки, и расширять объемы их выпуска не планируется – не похоже, что Россия в обозримой перспективе станет большим рынком для минивэнов. Перспективы кроссоверов выглядят намного более многообещающими.

– Могут ли это быть те же самые поставщики, что сейчас производят комплектующие для Focus и Mondeo, собираемых в Петербурге?

– Некоторые – да, некоторые – нет. Думаю, что и в Татарстане есть свои хорошие поставщики, а поставлять из Тольятти ближе, чем из Петербурга. Мы будем расширять наш бизнес, и это создает здоровую конкуренцию для наших поставщиков. Если кто-то из них решит прийти с нами из Петербурга в Татарстан – отлично. Нет – будем искать в других регионах.

– В декабре завод Ford в Петербурге испытывал недостаток комплектующих для выпуска Ford Mondeo, поставлявшихся из Бельгии, из-за чего выпуск этой модели был остановлен. Как вы планируете решить эту проблему: найти поставщиков комплектующих в других регионах или загрузить простаивающие мощности на петербургском заводе сборкой других моделей?

– Мы производили приблизительно в 4 раза меньше Mondeo, чем Focus. При таком сравнительно небольшом объеме выпуска довольно сложно искать местных производителей комплектующих. По некоторым компонентам мы начали поиск, который был осложнен рождественскими каникулами. Но думаю, что в краткосрочной перспективе проблем для наших продаж это не создаст, поскольку у нас накоплены определенные запасы товара, плюс в январе – феврале спрос в России традиционно снижается. Производство Mondeo под Петербургом будет возобновлено в январе.

– А причиной для декабрьской забастовки на вашем петербургском заводе стало то, что рабочие были недовольны сокращением объема работ из-за прекращения сборки Mondeo?

– Забастовки не было. В зависимости от текущих продаж и складских запасов ежедневный выпуск может колебаться в течение года. В декабре мы в полном объеме выполнили свои производственные планы. На заводе существует профсоюз, он объявлял о нескольких акциях, но никаких действий не предпринималось. Отношения между администрацией завода и рабочими хорошие.

– В начале этого года вам предстоит подписать новый коллективный договор. Когда он должен быть подписан и на какой срок?

– В I квартале этого года. Предыдущий договор подписывался на два года, и, думаю, увеличение его срока будет предметом переговоров. Сейчас в мировой автомобильной индустрии наблюдается тенденция к увеличению сроков действия коллективных договоров – для операционной стабильности компании долгосрочные договоры предпочтительнее. Хотя, естественно, ситуация может варьироваться от страны к стране: в США у Ford трехлетний договор, в Аргентине в мое время был двухлетний, в странах с менее стабильной экономикой преобладают краткосрочные контракты, так как условия для ведения бизнеса постоянно меняются.

– Какие у вас были продажи в последние месяцы 2012 г.?

– Завершение года стало очень успешным для Ford в России. Ноябрь стал абсолютно лучшим месяцем по продажам для Mondeo. А в декабре мы показали рекордные продажи по Focus, Kuga и Transit. Рост объема продаж в 2012 г. превысил 11%, а по нашим ключевым моделям этот показатель даже больше. Focus, ставший, кстати, в этом году самой популярной моделью в мире, и в России подтвердил репутацию лидера. Внедорожники Kuga и Explorer показали рост на 84%.

У нас отлично идут продажи легких коммерческих автомобилей, причем покупают их не только крупные, но и маленькие компании. Малый бизнес не инвестирует в расширение бизнеса, если не видит бизнеса. А у нас начиная с сентября каждый месяц обновляет рекорды про продажам Ford Transit. Мне кажется, это отличный индикатор состояния российской экономики.

– Тем не менее кризисные настроения в России очень сильны. Хотя макроэкономические показатели выглядят неплохо, компании из самых разных секторов бизнеса режут бюджеты, сокращают расходы. Каковы ваши ощущения – кризис близок?

– Один из постулатов бизнеса таков, что всегда нужно быть готовым к спаду. Но давайте посмотрим на макроэкономическую ситуацию в России. Розничные продажи продолжают расти. Не так быстро, как в первой половине 2012 г., но рост продолжается. Рубль силен, курс его по-прежнему стабилен. Рост ВВП также продолжается – да, не так быстро, как в I квартале 2012 г., но тем не менее. А в сравнении со стагнирующими развитыми экономиками этот рост будет еще более впечатляющим.

Если Китай, Индия и другие страны продолжат свой рост, значит, спрос на природные ресурсы из России будет сохраняться. Что хорошо для России и, может, не столь хорошо для Европы. Европе необходимо решать проблему с долгами. У России такой проблемы нет, но нас в России – как крупных торговых партнеров Европы – эта ее проблема нервирует. И я думаю, что «кризисные» настроения в России во многом связаны именно с этой нервозностью, а не с настоящими проблемами в экономике.

– С 1 сентября в России введен утилизационный сбор. Как эта мера отразилась на вашем бизнесе?

– Мы не ждем от нее значительного влияния на наш бизнес, так как мы однозначно хотим быть российским производителем: в соответствии с нашими планами более 90% автомобилей Ford, продаваемых в России, уже собираются тут. Во-первых, по причине логистики – основные производственные мощности Ford и наших поставщиков находятся в Северной Америке, и транспортировка на такие расстояния долгая и затратная. Во-вторых, из-за размеров рынка самой России. Мог ли кто-нибудь предположить лет десять назад экономическую целесообразность производства в России такого автомобиля, как Ford Kuga? А теперь она очевидна.

Так что на нас введение утилизационного сбора большого влияния не окажет. Думаю, это хороший сигнал со стороны российского правительства – что оно хочет наладить систему утилизации. И для компании Ford Sollers это также один из приоритетов – утилизация автомобильного пластика, сидений, металлических элементов...

– Ford Sollers уже начала создавать систему утилизации в России, в вашем списке пунктов приема автомобилей около 200 точек. Зачем так много? У Renault, например, около 120 пунктов приема, при том что продает Renault в России больше, чем Ford.

– По двум причинам: чтобы удовлетворять требованиям действующего законодательства и чтобы было удобнее нашим клиентам. В соответствии с законодательством в городах с определенным населением обязательно должны существовать пункты утилизации автомобилей. Ford производит автомобили в России уже больше 10 лет, мы продаем их по всей стране, соответственно, нам нужно обеспечить адекватное расположение пунктов приема по России. Для создания пунктов приема мы в основном используем нашу дилерскую сеть – так проще нашим покупателям. Некоторые компании-утилизаторы также приходят к дилерам. Наш план создания пунктов утилизации был закончен в октябре, согласован с правительством и дилерами... Мы готовы помочь России в утилизации.

– То есть у Ford Sollers система уже создана, контракты с компаниями-утилизаторами подписаны и вы готовы принимать автомобили на утилизацию?

– Именно так.

– Насколько создаваемая в России система утилизации автомобилей похожа на ту, что существует в других странах, например в США?

– Мы беседуем с нашими коллегами за рубежом, чтобы сделать российскую систему максимально удобной для дилеров и клиентов.

– Sollers строит собственную дилерскую сеть совместно с петербургским дилером «Aларм-моторс», которая будет продавать автомобили Ford. Поступало ли Ford предложение участвовать в этом проекте? Есть ли у Ford собственные дилерские сети в других странах?

– Производитель – это производитель, дилер – это дилер. У Ford за редкими исключениями нет собственных дилерских сетей. Как правило, дилеры – это самостоятельные компании. У нашего партнера в Турции есть большая, очень успешная и профессиональная сеть, которая продает автомобили Ford. У Sollers уже были дилерские компании и соответствующие мощности до того, как мы создали СП, а «Аларм-моторс» является дилером Ford. Если кто-то хочет вкладывать в развитие бренда Ford, то зачем говорить нет? Естественно, мы были уведомлены об этом – в соответствии с условиями контракта изменение структуры собственности дилера Ford требует одобрения компанией Ford. Мы ознакомились с планами создания СП Sollers и «Аларм-моторс» и одобрили их – без участия Ford. У СП серьезные планы по развитию дилерской сети Ford в Санкт-Петербурге и по России. Но когда они будут претендовать на открытие нового дилерского центра в новом месте, то будут соперничать с другими кандидатами, которые будут предлагать свои условия.

– Ваш российский партнер – компания Sollers создала СП с Mazda и Toyota во Владивостоке, где будут собираться автомобили японских марок. Поступали ли вам предложения участвовать в производстве автомобилей на Дальнем Востоке? Интересна ли Ford такая возможность или вы хотите сфокусироваться только на трех ваших заводах в европейской части России?

– Компания Ford Sollers сфокусирована только на автомобилях марки Ford – их производстве, дистрибуции и обслуживании. Sollers как самостоятельная компания имеет проекты с другими автопроизводителями. У нас с Sollers «китайская стена» в том, что касается коммуникаций, командировок и проч., чтобы гарантировать, что сотрудники Ford остаются сотрудниками Ford, а сотрудники Sollers – Sollers. Нам неинтересен завод на Дальнем Востоке: наши заводы в Татарстане располагаются всего в 45 минутах езды друг от друга, это сулит нам прекрасные возможности, и сейчас все наши усилия направлены на то, чтобы наладить там производство.

– И каковы главные препятствия для этого?

– (Улыбается.) Могу сказать, что единственное, что не является проблемой, – это сами заводы: они в прекрасном состоянии, с отличным оборудованием – т.е. они требуют лишь обычного управления. Кадры как таковые не являются проблемой, но та скорость, с которой мы собираемся расти, нанимать персонал и обучать его, сулит нам очень-очень много работы. Далее – локализация: нам надо привести с собой традиционных поставщиков Ford и найти новых поставщиков в России. Проблема еще и в том, что многим из этих поставщиков производственные мощности придется создавать с нуля.

– У Ford есть собственный опыт найма и обучения людей в России, у Sollers – свой. Сотрудничаете ли вы в этом вопросе?

– Конечно! У нас есть совместная рекрутинговая команда. Российский завод Ford расположен не в самом Санкт-Петербурге, а в его пригороде – Всеволожске, и сотрудникам отдела персонала там приходилось решать несколько иные задачи [чем сотрудникам заводов, расположенных в Петербурге]. У работников Sollers есть свой опыт найма большого количества людей. Так что у совместной команды есть понимание, как обеспечить быстрый и эффективный поиск и обучение большого количества работников.

– Увеличилось ли число иностранных менеджеров и инженеров после создания СП Ford Sollers?

– Да. В России у Ford было пять иностранцев, сейчас – около 30. Много технических специалистов приехало в Татарстан, но и в московский офис тоже: в российском Ford некоторые вопросы решались в европейской штаб-квартире, когда мы сформировали СП, нам нужно было создать полноценную компанию, чтобы закрывать все вопросы на месте, в том числе и по закупкам комплектующих, чтобы обеспечивать локализацию. Но хочу подчеркнуть, что увеличение количества иностранцев произошло не из-за того, что у нас был недостаточно квалифицированный персонал в Санкт-Петербурге или в Татарстане. Это произошло потому, что нам нужно было двигаться вперед очень быстро, плюс нам были необходимы люди, досконально знающие системы и бизнес-процессы Ford.

– Мы сегодня много говорили о локализации. У Ford очень продвинутая система мультимедиа Ford SYNC. Как я понимаю, в российских автомобилях Ford она пока предлагается с ограниченным функционалом. Когда система будет локализована полностью?

– В течение 18 месяцев – мы уже работаем над этим. Система Ford SYNC уже доступна в России со всеми функциями на русском языке, включая голосовое управление, за исключением My Ford Touch – сенсорного дисплея. Ford на развитых рынках провел очень большую работу по изучению реакции потребителей и улучшению систем – в том числе и My Ford Touch, – и теперь нам осталось только перевести некоторые разделы на русский язык. К счастью, проводить адаптацию и обновление программного обеспечения намного легче и быстрее, чем «железа».