Поедающий свой хвост

Новый роман Сорокина представляет величественную панораму развалин: руины, камни и валуны, ржавые железяки, кости, фрагменты чего-то едва опознаваемого - то ли глиняный черепок русского печного горшка, то ли обломок стены, когда-то окружавшей Московию, но давно разнесенной по кирпичикам. Сорокин сознательно отсылает читателя к «Дню опричника» и «Сахарному Кремлю», где происхождение этой, тогда еще целой, стены подробно описано.

И на этот раз занимается примерно тем же, чем прежде, - инвентаризацией существующих культурных кодов, в первую очередь связанных с национальной и культурной идентичностью. Сорокин поочередно стилизует чуть ли не все имеющиеся в наличии жанры и языки русской, но и европейской, и американской словесности - былину, народную сказку, рыцарский и соцреалистический производственный роман, православную молитву, коммунистическую агитку, любовный заговор, репортаж, панегирический гимн - в честь теллура, разумеется, «хрупкого серебристо-белого металла», исполняющего все желания. Прием этот воспроизводится бесконечно - в «Теллурии» 50 глав, но могло бы быть и 20, и 150, и 200.

Этот текст - своего рода квест для читателя. Вот Виктор Олегович, надев узкие солнцезащитные очки и ширнувшись теллуром, отправляется в полет над Москвой и, зависнув над Болотной, наблюдает, как сливают pro-тесто, а затем, пожевывая собственный хвост, размышляет о кровососущем насекомом, недавно поселившемся в его футляре. «Жизнь насекомых» и полет булгаковской Маргариты, да? - радостно узнает читатель цитаты и получает сразу две монеты. «Ох, и хороша лошадиная ярмарка в Коньково! Со всех концов света едут-поспешают сюда лошадники со своим живым товаром». Неужто Гоголь? Новая монетка летит в сундучок. А это искаженный Мандельштам («бессонница, гарем, тугие телеса»), Ахматова («лежат мозги, не ведая стыда»), а это битник Гинзберг! Сыплется золотой дождь. Вот и Пушкин с «Бахчисарайским фонтаном», только вместо женского гарема гарем «живых удов» - ай да Сорокин... Тургенев, Бунин, Чехов, Блок, усредненная скандинавская сага, Толкиен... В том же ряду и злободневные детали: президент, отправившийся с журавлями в полет, эстрадник Поэт Поэтович Гражданинов, протестное движение. Сундук заполнен, отгадано если не все, то многое - что же дальше? Вывернутые наизнанку и с отменной зоркостью описанные здесь культурные коды, высмеянные политические реалии вовсе не объединяют читателя и автора, читателя и читателя, напротив - разъединяют, указывают на то, что все это (стихи, молитвы, протесты), без единого исключения, давно превратилось в бессмысленный сор.

Мотив всеобщего распада, разъединенности подчеркивает и политическое устройство представленного в «Теллурии» мира, после кровопролитной войны между исламской и христианской цивилизацией разделенного на автономии, а в еще большей степени - структура романа. «Теллурия» состоит из глав, не связанных общим сюжетом, сбитых вместе одним лишь длинным теллуровым гвоздем.

Теллуровый гвоздь, дорогое и желанное удовольствие для всех обитателей земли. Его забивают в темя специально обученные плотники, хотя можно пойти и к клепальщикам, они тоже вобьют гвоздь куда надо - но риск погибнуть будет выше. Потому что теллур опасен, не исключен летальный исход, однако выжившим он несет счастье, воплощение надежд, а главное, воссоединение, цельность. Теллуровый гвоздь может помочь встретиться с погибшим мужем, с умершим братом, с идеальным собой - одному из героев романа «под теллуром» досталось спасти из огня голубого котенка, другой - исполнить свое государственной важности назначение. Никакого другого, нормального, «человеческого» способа достичь гармонии и счастья, кроме наркотического, в «Теллурии» не существует, потому что и на людей ее герои не слишком похожи.

Псоглавцы и нимфоманки, проститутки и готовые продаться девицы, палачи и жертвы, барыни и крестьянки, рыцари и священники, великаны и карлики, коммунисты и оппозиционеры - все склонились над дымящимся котелком, в котором варится голова человека. Еще несколько мгновений, и начнется пир.

В очередной раз Сорокин описал, как человечество поедает себя.

Владимир Сорокин. Теллурия. М.: АСТ, Corpus, 2013