«Сколково»: инновационная латифундия

Хотя в целом Стратегия инновационного развития до 2020 г. была провалена («Ведомости» писали об этом), «Сколково» развивалось опережающими темпами, перевыполняя собственные планы. Даже несмотря на кризисный 2020 год, в «Сколково» оценивают рост выручки стартапов в 24% – до 125 млрд руб. Особенно проявили себя компании сферы IT и онлайн-образования, а международный аналитический центр StartupBlink поставил Москву на 3-е место в мире в рейтинге инноваций по борьбе с COVID-19, отметив заслуги 24 резидентов «Сколково».

Тем не менее сказать, что в парке инноваций все в порядке, нельзя. Стартапам в сфере промышленных и энергетических технологий приходится нелегко, глобальной конкурентоспособности, которую правительство прописывало изначально в качестве миссии «Сколково», добиваются немногие, на экспорт идет только 12% продукции. Зато предоставленными возможностями института охотно пользуются крупные корпорации и девелоперы. Масштабы всей запланированной стройки — на уровне 3 млн кв. м с итоговой стоимостью около 750 млрд руб.

Идеология коммерциализации

«Сколково» – это не пригород Москвы, а определенная идеология: как нужно развивать и коммерциализировать науку, внедрять в практику научные достижения, – говорил в 2012 г. лауреат Нобелевской премии Жорес Алферов, некогда ярый критик проекта. – Повторяю, «Сколково» – идеология, а не территория».

Миссия «Сколково» – обеспечение полного цикла инноваций, включающего образование, научно-исследовательские работы, опытно-конструкторские разработки и их коммерциализацию. Эта практика полного цикла и впечатлила Алферова, он даже предлагал распространять ее не только по всей России, но и по союзному государству. Фраза ученого теперь красуется недалеко от выхода из технопарка.

«Это крупнейший инновационный центр Восточный Европы», – не без гордости отмечает Аркадий Дворкович, председатель фонда «Сколково». В здании на 96 000 кв. м расположилось уже 450 стартапов. Площади заполнены на 99%, спрос высокий.

Впрочем, не обязательно находиться в технопарке, чтобы быть его резидентом. Наоборот, некоторые компании подыскивают себе офисы попросторнее в столице, что возможно благодаря принципу экстерриториальности. «Фонд оказывает услуги инновационным компаниям по закону, действующему на всей территории РФ. Экстерриториальность у нас была до 2015 г. Потом она прерывалась: говорили, что все построено, пусть все заезжают сюда. Мы убеждали, убеждали – и в 2019 г. ее восстановили», – рассказывает Дворкович.

У центра 16 региональных операторов, которые оказывают услуги стартапам в регионах, есть несколько представительств. При этом среди 2950 стартапов «Сколково» примерно 614 – резиденты и других технопарков, но тоже получающих соответствующие льготы и поддержку, подсчитали «Ведомости». Благодаря экстерриториальности число резидентов удалось увеличить в прошлом году почти на 700.

«В ближайшие годы количество участников проекта «Сколково» составит не менее 4000», – отмечал председатель правления фонда «Сколково» Игорь Дроздов. Кроме того, росту помогает то, что в 2019 г. были отменены ограничения для резидентов в сфере научных исследований – лишь бы предмет исследования соответствовал стратегии научно-технологического развития России.

«Текучка» резидентов

Когда компания решает стать резидентом «Сколково», ее нацеливают на исследования и коммерциализацию результатов. Активность, не связанная с инновациями, не допускается, отмечает директор департамента планирования и развития фонда «Сколково» Сергей Израйлит. Чтобы вписаться в ограничения, крупные компании часто создают дочерние исследовательские подразделения, фирмы помельче переделывают внутреннюю документацию.

Заявки оценивают специалисты. Экспертный пул «Сколково» довольно мощный – более 850 человек, 30% из которых иностранцы. За 11 лет существования фонда «Сколково» специалисты провели экспертизу более чем 20 000 заявок на получение статуса резидента. Одобрялась только одна из 4–5 заявок, отметил Дворкович.

Прошедшие сито «Сколково» на начальном этапе могут рассчитывать на небольшие гранты, которые позволяют частично оплачивать услуги «Сколково» – аренду, услуги по IP и доступ к центру коллективного пользования. Но лишь частично, везде идет софинансирование.

Всего за 2010–2020 гг. было одобрено около 5500 грантов на сумму 17,1 млрд руб., сообщили в «Сколково». Но из года в год объем грантовой поддержки снижается. В прошлом году эту помощь приостанавливали, ее размер составил 0,84 млрд руб., в 2019 г. было 1,3 млрд руб.

При этом гранты достаются не всем, да и сами они небольшие. Среди текущих резидентов их смогли получить только 40%, средний размер — 10 млн руб., подсчитали «Ведомости». Счетная палата в 2016 г. утверждала, что часто гранты доставались не независимым лицам: среди 15 членов комитета по грантам в 2013–2015 гг. примерно трать были либо соучредителями, либо руководителями компаний, претендующих на получение этих грантов. А среди 1188 экспертов заинтересованными лицами оказались почти 60% от общего их числа, отмечали аудиторы. В «Сколково» упреки считают необоснованными: «Подсчет велся по всем экспертам, но ведь очевидно, что лишь немногие из них участвуют в принятии решений по конкретному проекту», – объясняет Израйлит.

Впрочем, даже если компании удалось получить статус резидента, поддерживать его нелегко. Четверть компаний не имеет ни выручки, ни грантов, и если не удается привлечь внешние инвестиции, они вынуждены уходить, рассказывал бывший участник IT-кластера «Сколково» Виктор Денисенко. В итоге, с одной стороны, в «Сколково» большая «текучка» (ежегодно статуса лишается 200–250 компаний, или 10–15%). С другой – больший успех пока замечен у тех фирм, которые приходили в «Сколково» уже на подъеме либо под покровительством сильных материнских компаний.

Успешнее других в «Сколково» развиваются IT-компании. Для разработок им часто не требуется дорогого оборудования и расходных материалов, как, например, стартапам сферы промышленных технологий. В итоге инвестиционный цикл у них гораздо короче: когда айтишники уже успели развернуться и начать активные продажи, биомед, промтех или энерготех часто только начинают входить на рынок.

Как результат, среди почти 2950 резидентов «Сколково» оборот более чем 10 млн руб. в 2019 г. был у половины IT-компаний, лишь у трети в промтехе и энерготехе и у каждой пятой в биомеде. Подавляющая часть совокупной выручки при этом приходится на IT-сектор (68%), у энерготехнического кластера – 14%, у промтеха – 10%, у биомеда – 8%.

Вклад в рост

Успехи российского иннопарка на первый взгляд впечатляют. Выручка стартапов «Сколково» в период 2017–2019 гг. выросла почти в 2 раза – до 100,9 млрд руб., сообщили в фонде. В прошлом году рост замедлился, но все равно составил около 24%, совокупная выручка резидентов предварительно оценивается в 125 млрд руб.

Отношение выручки участников иннопарка к объему инвестиций в 2019 г. составило примерно 4 к 1, оценивали ранее «Ведомости», что является относительно высоким, хотя и не лучшим показателем среди всех институтов развития. С прибылью скромнее: судя по отчетности крупнейших резидентов «Сколково», отношение совокупной чистой прибыли всех резидентов «Сколково» к инвестициям в иннопарк составляет 6 к 10 – на рубль инвестиций удалось пока получать только 60 коп. прибыли.

Однако эти цифры не дают полной картины. Многие компании существовали и до прихода в «Сколково», так что логично задать главный вопрос: насколько рост их выручки обеспечен именно резидентством в «Сколково»? Такие исследования не проводятся, и оценить это непросто. «Ведомости» решили обратиться с этим вопросом к самим компаниям-резидентам.

На сайте «Сколково» на начало года был поименован 2821 стартап, треть из них не имели собственного сайта, e-mail указан примерно у 1540. Им мы и отправили анкету, ответы на которую пришли от 129 резидентов.

Большинство стартапов (55%) оказались довольны взаимодействием со «Сколково», 39% ожидали большего или разочарованы. Выручка за время резидентства выросла у 2/3 компаний, однако далеко не все фирмы связывают этот рост со «Сколково». Только 19% компаний отметили, что благодаря «Сколково» их бизнес был создан с нуля и иннопарк оказал решающее влияние на их развитие. 47% отметили, что это влияние было существенным, но не решающим, 27% его не ощутили вовсе, а для 5% затраченные на резидентство усилия превысили выгоды.

В частности, в 2020 г. выручка у 64% резидентов выросла (у 22% сократилась, у 14% упала), но при этом в заслугу «Сколково» это ставит только треть фирм, 66% говорят, что на динамику их выручки центр серьезно не повлиял.

«Решающей роли не было, мы бы и так развились, но было бы сложнее», – отметил Рахметов. «Участие в «Сколково» улучшило перспективы компании. Мгновенное увеличение выручки в высокотехнологичном секторе – большая редкость», – сообщили «Ведомостям» в фирме сектора энерготех. «Взаимодействие со «Сколково» помогает развитию компании, но не с точки зрения именно роста выручки, а по другим вопросам», – сказали в компании из промтеха.

То же касается и рабочих мест. Всего в компаниях – участниках «Сколково» работало на начало этого года 41 000 человек. Учитывая общий объем госвложений в создание центра (более 171 млрд руб., согласно данным Росказначейства), получается, что одно рабочее место обходилось бюджету в 4,7 млн руб. Это меньше, чем у РВК (5,6 млн руб. на место), больше, чем у «Роснано» (3,2 млн руб.) и Фонда развития промышленности (4,3 млн руб.), и существенно больше, чем у РФПИ (0,2 млн руб.). Причем далеко не всегда речь идет о создании рабочих мест с нуля, ведь часто компании приходят, уже имея историю. «Если где-то рабочее место появилось, а где-то исчезло, то новых рабочих мест не возникло», – резонно замечает Денисенко.

Крупнейшие резиденты

«Ведомости» изучили отчетность 56 крупнейших (с доходом более 500 млн руб. в год) компаний – резидентов «Сколково». Совокупная прибыльность их активов высокая – 20%. Убыточных фирм среди них немного – всего семь. При этом самыми масштабными по размеру выручки оказываются «дочки» крупнейших российских компаний, например, «Сбертех» (выручка 9,4 млрд руб. в 2020 г.), который разрабатывает программные продукты «Сбера», «Тинькофф центр разработки» (2,1 млрд руб.), являющийся R&D-центром «Тинькофф банка», и «Русал ИТЦ», занимающийся электродами для получения алюминия (1,8 млрд руб.).

Что касается темпов роста, то быстрее в 2020 г. росли стартапы, связанные с онлайн-обучением. Например, выручка Skillbox выросла почти в 4 раза – до 3,1 млрд руб., «Учи.ру» – на 74%.

А вот позиции немногочисленных крупных стартапов сферы промтеха в пандемийный 2020 год, наоборот, пошатнулись. Так, выручка компании «Героннефтесервис» упала на 55%, а у фирмы «Светлана-рост», которая делала компоненты для радиоэлектронной промышленности, – сразу в 34 раза (с 452 до 13 млн руб.), что исключило их из списка 100 самых крупных стартапов. Во многом это связано с вводившимися карантинными ограничениями, которые для производственных компаний оказались очень негативным фактором.

24 из 56 крупнейших резидентов «Сколково» контролируются иностранцами. Впрочем, многие из них – это отечественные бизнесмены, предпочитающие регистрировать головную фирму в регионах с льготным налогообложением (прежде всего, на Кипре). Таких компаний среди крупнейших резидентов «Сколково» 19, и на их долю приходится 38% совокупных активов лидеров (19 млрд из 50 млрд руб.). Совместная проверка «Сколково» Счетной палатой и ФСБ в 2016 г. дала похожие оценки: офшорные владельцы были у 11 из 34 компаний, получивших в 2014 г. больше всего выручки.

«Тот же Кипр называть офшором некорректно, поскольку Минфин давно вывел его из списка таких зон», – возражает Израйлит. По его оценке, из 2700 компаний (т. е. среди всех резидентов, а не только крупных) с Кипра контролируются 100 и только 20 находятся в реальных офшорах.

«Это по России ситуация такая, мы здесь не являемся особенными», – замечает Дворкович. Крупным игрокам, которые ориентируются на экспорт, приходится создавать офис за рубежом, чтобы избежать проблем со сбытом, поясняет он: «Бывает, мы сводим с партнером за рубежом и вдруг выясняется, что они продать ничего не могут». Для стартапов с контролерами из реальных офшоров в «Сколково» стали вводить ограничения, поэтому сейчас таких резидентов становится меньше, уверяют в центре.

Импорт технологий

Когда «Сколково» только создавался, некоторые эксперты опасались, что центр станет каналом утечки за рубеж прибыли и мозгов. Директор Института глобализации и социальных движений (внесен в реестр НКО-иноагентов) Борис Кагарлицкий ссылался на опыт Бангалора – индийской Кремниевой долины: «Воплощенная в нем модель развития под огнем критики. Основная масса «инноваций», реализуемых в Бангалоре, не имеет отношения к проблемам страны». Кто себя хорошо зарекомендовал, перебираются на Запад, отмечал ученый. «Центр помогает трансферу наших технологий за границу путем разного рода сессий и привлечений иностранных инвесторов. Фактически это организация утечки мозгов», — считает представитель одного из биомед-стартапа.

В «Сколково» уверены, что подобные опасения не оправдались. «Получилось наоборот: у нас больше приехало, чем уехало. То есть баланс положительный и по инвестициям, и по мозгам тоже», – говорит Дворкович. В качестве примера он приводит «Сколтех», в котором учится 20% иностранных студентов, причем не только из традиционно дружественных нам стран, но и из США и Западной Европы. Из профессоров 20% – иностранцы, остальные или с двойным гражданством, или те, кто долго работал за рубежом, но вернулся обратно.

Есть и стартапы, которые привезли в «Сколково» специалистов. Чтобы таких было больше, фонд начал реализовывать программу Softlanding. Речь о стажировке иностранных стартапов в «Сколково», чтобы они лучше узнали рынок, принципы работы, нашли партнеров. Например, в 2020 г. в этой программе приняли участие 12 сербских стартапов, из которых шесть подали заявление на резидентство.

Но особенно заметно присутствие иностранных компаний не среди стартапов, а среди партнеров «Сколково». Например, Boeing открыл в 2016 г. учебный научно-исследовательский центр площадью 4000 кв. м, в котором обучает российских пилотов на тренажерах и проводит различные исследования полетов. Плюсы очевидны: пилотам не надо ехать учиться за рубеж, поскольку, как отметили в компании, сертификаты признаются на международном уровне, да и строила корпорация центр за свой счет. Хотя появление этого центра в конечном итоге направлено на укрепление позиций международного авиагиганта на российском рынке.

Другой пример на ту же тему – строительство трех корпусов международного медицинского кластера, которое инициировала Москва. «Здесь будут работать филиалы более чем 10 клиник. Среди клиник – участников кластера израильская Hadassah, французский реабилитационный центр Clinea, университетский госпиталь Страсбургского университета и др.», – отмечается на сайте стройкомплекса Москвы. Свои центры в «Сколково» есть также у швейцарского машиностроителя Oerlikon (входит в холдинг «Ренова» Виктора Вексельберга), японской робототехнической компании Fanuc и др.

Ориентация на внутренний рынок

В 2010 г., когда создавался «Сколково», его основной задачей и даже миссией заявлялось создание и поддержание глобально конкурентоспособных условий и среды для передовых исследований и разработок. Однако пока продукция компаний «Сколково» предназначена преимущественно для российского рынка. Экспортная выручка уверенно растет – например, за 2019 г. она увеличилась с 7 млрд до 12 млрд руб., или до $190 млн, но это всего 12% от совокупной выручки стартапов.

Для сравнения: экспорт компаний Парка высоких технологий (ПВТ) в Минске в 2019 г. составил $2,2 млрд (в 2020 г. – $2,74 млрд). Это почти в 12 раз больше, чем у «Сколково», причем на экспорт у соседей идет 90% продукции.

При этом строительство ПВТ на площади 50 га обошлось в $0,5 млрд, заявлял экс-премьер-министр Белоруссии Сергей Сидорский. Инфраструктура «Сколково» уже обошлась в 186 млрд руб., или $2,9 млрд, – примерно в 6 раз дороже, хотя, конечно, российский инноцентр еще не развернулся на полную мощность, а белорусский иннопарк существенно меньше по площади.

В «Сколково» считают, что сравнение с ПВТ некорректно. «У них другого шанса нет, кроме экспорта, это маленькая страна», – поясняет Дворкович. К тому же согласно федеральному закону о «Сколково» поддержку получают только те компании, которые занимаются исследованиями и разработками. В результате крупные корпорации, создающие технологии в «Сколково», масштабируют их в аффилированных или головных компаниях, отчетности которых центр не собирает. «Основной поток экспорта идет от них, а не от участников «Сколково». А в ПВТ работают головные компании различного профиля, они экспортируют напрямую», – объясняет глава фонда.

Неблагоприятное влияние оказывают и санкции. Геополитический фон сократил доступ к финансовым ресурсам, отмечалось в отчете о деятельности «Сколково» еще в 2014 г. Тем не менее там считают, что постепенно удастся это преодолеть. Если сфокусироваться на экспорте, то процентов на 50, или примерно на 5 млрд руб. в год, его получится увеличивать, уверен Дворкович.

Девелоперская долина

В отличие от многих стартапов, крупные корпорации и девелоперы чувствуют себя в «Сколково» гораздо увереннее. Ведь стоимость площадей там серьезно выросла.

Иннопарк за последние 11 лет получил из бюджета больше других инновационных институтов развития – 171 млрд руб. Из них 56 млрд руб. пошло из бюджета на создание инфраструктуры, еще 130 млрд руб. на эти цели направили частные инвесторы, отчитывался «Сколково» в прошлом году. Впрочем, частные инвестиции зачастую тоже опосредованно связаны с государством.

Так, крупнейшим партнером «Сколково» становится «Сбер». В 2017 г. он уже открыл центр обработки данных, строительство которого зампредседателя правления банка Станислав Кузнецов оценивал в 13–14 млрд руб., а в 2018 г. начал строительство собственного технопарка на 266 000 кв. м по проекту британского бюро Zaha Hadid Architects. Его стоимость оценивается в 37,5 млрд руб., следует из данных сайта госзакупок.

Под строительство нового кампуса 20 га выделили «Яндексу». Раскрывать стоимость девелопмента в компании не стали. Но в «Сколково» считают, что вложения сделают ее вторым по величине партнером после «Сбера». Общая площадь составит около 0,5 млн кв. м.

Свой R&D-центр в «Сколково» возвела и корпорация «Ренова» Вексельберга. «Здание общей площадью 25 447 кв. м построили за 3,2 млрд руб. Оно сочетает в себе производственно-лабораторные площади и офисы для размещения компаний-разработчиков», – сообщили в компании. Также «Ренова» ввела в эксплуатацию комплекс апартаментов «Палисад» за 1,9 млрд руб. площадью 14 981 кв. м для проживания резидентов.

Свои корпуса в «Сколково» также уже построили «Татнефть», Трубная металлургическая компания, Трансмашхолдинг, «Сибур» и др.

Партнеры в отличие от резидентов «Сколково» не пользуются льготами. Однако их привлекает сочетание всех необходимых компетенций, считают в фонде.

«Хорошо, что люди общаются ежедневно близко. Им нравится, что есть много стартапов, с которыми можно обсудить новые варианты разработок. Есть масса экспертов, которые готовы оказать поддержку. Вот эта синергия – самое важное. Причем пять лет назад еще не было так привлекательно», – говорит Дворкович в интервью «Ведомостям».

Кроме того, в рамках «большого Сколково» фонд также активно сотрудничает с компаниями, которые занимаются девелопментом по периметру. Больше всего земли в окрестностях у Millhouse Романа Абрамовича (500 га во владении и аренде). В частности, его гольф-клуб начинается сразу за участком «Яндекса». В 2020 г. стало известно, что Абрамович вложит $550 млн в строительство делового квартала «Сколково парк». Он будет включать в себя шесть офисных зданий общей площадью 212 000 кв. м.

На территории 30 га семья Михаила Гуцериева построила деловой кластер «Сафмар» с офисами под сдачу в аренду. Рядом планируется возвести концертно-зрелищный комплекс МТС Live Arena на 10 000 человек и парк экстремальных развлечений. Также Гуцериевы вложились в строительство транспортного хаба и вокзала. Общий объем инвестиций семьи в «Сколково» составит $1,8 млрд (более 110 млрд руб.), отмечал Гуцериев в 2018 г.

Активно ведется также строительство жилья и другой социальной и спортивной инфраструктуры – жилых и студенческих кварталов, футбольного стадиона, спортивного комплекса «Sk арена» с двумя ледовыми аренами и др. Без этого не обойтись, считают в «Сколково», ведь иннопарк будет рассчитан на 15 000 человек.

Потенциал «Сколково» для девелоперов сильно недооценен, но с каждым годом будет нарастать, уверен гендиректор «Корпорации А.Н.Д.» (входит в группу «Сафмар») Саит-Салам Гуцериев. «Если раньше консультанты коммерческой недвижимости практически не обращали на него внимания, то теперь они даже выделяют его в отдельный субрынок», – говорил он РБК. Ставки на недвижимость в «Сколково» имеют большой потенциал роста во многом благодаря запуску в 2019 г. транспортного коридора, уверен девелопер. Для Гуцериевых его строительство позволило прочно обосноваться в иннопарке и заняться коммерческой недвижимостью.

Вложения крупных инвесторов в инфраструктуру и другие нужные иннопарку объекты (офисный и деловой центр, бизнес-школу, жилье, спортивные объекты) стали своеобразной компенсацией бизнесу. Смысл был в том, чтобы деньги на инфраструктуру тратило в основном не государство, а крупные корпорации. И теперь они заинтересованы вернуть вложенные средства.

«Девелопмент играет чисто функциональную роль», – возражает директор по стратегическому планированию «Реновы» Андрей Шторх. «Да, эта составляющая есть, но так задумывалось изначально. Партнеры в основном все же создают исследовательские центры. Я бы не сказал, что коммерческие интересы доминируют», – говорит президент Московской школы управления «Сколково» Андрей Шаронов.

Так или иначе, цифры красноречивы: общий объем вложений в инфраструктуру «Сколково» составил к началу 2020 г. более 186,5 млрд руб., в то же время непосредственно в стартапы инвестировано в 1,5 раза меньше, следует из данных «Сколково». Так, например, в 2016–2020 гг. в инфраструктуру привлечено 93,5 млрд руб. частных инвестиций, в стартапы – 64 млрд руб.

На данный момент в «Сколково» введено в эксплуатацию более 842 000 кв. м площадей под офисы и жилье, не считая транспортного хаба и дорожной и инженерной инфраструктуры. Из них под коммерческие офисы и развлечения выделено 267 000 кв. м, под обучение – 238 000, R&D – 221 000, под жилье – 112 000, подсчитали «Ведомости». Иными словами, девелоперская составляющая весьма существенна и формально превосходит инновационную.

Средняя стоимость аренды офисного помещения на территории «Сколково» составляет около 2600 руб. в месяц за 1 кв. м. С учетом здания технопарка доход от аренды может составлять не менее 5,4 млрд руб. в год. Жилье сдается примерно за 1500 руб., что приносит годовой доход в 1,8 млрд руб. В сумме это примерно половина годовой чистой прибыли всех компаний-резидентов.

К 2025 г. будет построено 85% запланированных объектов. Всего на данный момент намечено возведение еще более 2,3 млн кв. м. недвижимости, общая стоимость которого может превысить 560 млрд руб., подсчитали «Ведомости». Таким образом, вся стройка в «Сколково» масштабом в 3 млн кв. м. тянет на 750 млрд руб. (в 2016 г. гендиректор «ОДАС Сколково» Антон Яковенко оценивал ее в $7 млрд, или 445 млрд руб.).

Чего не хватает «Сколково»

Что бы ни строили вокруг, главными в «Сколково» пока остаются именно технопарк и «Сколтех».

Университет – один из главных приоритетов, на него идет примерно треть финансирования фонда «Сколково» – 6,8 млрд из 19 млрд руб. в 2021 г. Значимость «Сколтеха» с каждым годом будет только расти, считает Дворкович. Ведь по задумке студенты, получив первоклассное образование, должны будут активно реализовывать свои уникальные знания и разработки на практике.

Тем не менее масштабы пока небольшие. Конкурс в «Сколтех» самый значительный в России: 70 человек на место. Ставка была сделана на элитарность и число студентов пока не так велико – в 2019 г. их было 1070 человек, сейчас – 941.

Что касается технопарка, то среди 129 опрошенных «Ведомостями» резидентов только 33% отметили, что вести R&D в «Сколково» значительно удобнее и что благодаря центру объемы и результативность исследований удалось значительно увеличить. 6% заявили об обратном, а 48% представителей стартапов сказали, что существенно на их исследования и разработки центр не повлиял. Около 12% компаний не занимались R&D в «Сколково» вовсе.

«Ведомости» также обратились к резидентам с вопросом о том, что, по их мнению, необходимо улучшить в «Сколково». Среди частых пожеланий – увеличить размеры грантов и упростить их получение (на это указали 55% опрошенных), расширить льготы и формы поддержки резидентов (54%), увеличить поддержку экспортной деятельности (40%), расширить льготное финансирование НИОКР и иной деятельности (39%). Часто респонденты выражают надежду и на помощь со стороны «Сколково» в получении госзаказов в целом в нахождении заказчиков, а также на «снижение волокиты». «Нужно дебюрократизировать деятельность центра и упростить отчетность», – считают в одной из IT-компаний. «Желательно, чтобы «Сколково» помогало участвовать, причем не только на международных рынках, но и в федеральных проектах, куда обычно сложно попасть на конкурентных началах», – говорит Рахметов.

В целом среди резидентов немало оптимистов. 50% опрошенных отметили, что «Сколково» обязательно станет российским аналогом Кремниевой долины, т. е. полноценным драйвером развития экономики. Но и скептиков достаточно: 27% говорят, что проблем еще много, 7% заявляют, что цели «Сколково» не соответствуют тем, ради которых центр создавался, еще около 12% считают, что превращения «Сколково» в Кремниевую долину не случится по внешним причинам – из-за нехватки венчурного инвестирования, зарегулированности, а также недостатка спроса на инновации в нынешней экономической системе.

Энерготех-компания, в «Сколково» с 2018 г.:

«Сколково», в отличие от Кремниевой долиной, не развивалось органически. В долине возникло несколько технологических компаний, которые в дальнейшем обросли инфраструктурой, близкой по духу людям-инноваторам. Соответственно, они туда и потянулись. «Сколково» — это государственный проект, который достаточно сильно зарегулирован, что плохо сочетается с инновациями. Если работа иннопарка будет направлена на создание удобной платформы нетворкинга компаний-резидентов и снижение административной нагрузки во взаимодействии с государством, появится шанс на приближение к долине».

Компания кластера биомед, в «Сколково» с 2017 г.:

«Москва и была Кремниевой долиной с сотнями НИИ и научной средой. Это идиотизм – одной рукой убирать индустриальную и научную среду, а другой рукой пытаться ее же создать за МКАДом, выделяя по комнатке для конторок. Надо возвращать в Москву НИИ и производства, а не строить кварталы для смузеедов».

IT-компания, в «Сколково» с 2014 г.:

«Зачем повторять, если можно делать лучше?  Оригинальная Силиконовая  долина сейчас переживает не лучшие времена».