От редакции: Необщий праздник

Зато в Москву приедут 59 бывших и действующих лидеров государств и международных организаций, включая генсека ООН Кофи Аннана, президента США Джорджа Буша, президента Франции Жака Ширака и канцлера Германии Герхарда Шредера.

Жителям Москвы порекомендовали не выходить без особой нужды из дома, а лучше и вовсе уехать из города. Ни одно шоссе из Москвы в область перекрываться не будет, а вот в обратном направлении по Ленинградскому, Киевскому и Каширскому шоссе можно будет проехать только на общественном транспорте (чтобы не мешать кортежам высокопоставленных гостей), а движение в центре будет перекрыто несколько дней подряд.

С немосквичами власти намерены поступить еще менее деликатно. Начальник Управления по работе с органами обеспечения безопасности правительства Москвы Николай Куликов пообещал журналистам, что все “лица без определенного места жительства” будут депортированы из Москвы или направлены в специальные приюты. Правда, информацию о противозаконной депортации тут же опроверг председатель Мосгордумы Владимир Платонов. Но бывший генерал милиции Куликов очевидно более компетентен в этом вопросе, чем депутат Платонов. Так что бомжей, видимо, все-таки вышлют за “100-й километр”, ведь, если бы в Москве было достаточно приютов, обогреть и накормить нуждающихся можно было бы и не дожидаясь праздничной даты.

А что касается собственно ветеранов и их близких, то поучаствовать в праздничных мероприятиях – в силу многочисленности тех же высокопоставленных гостей – смогут только обладатели спецпропусков. Без них нельзя будет ни выйти из центральных станций метро, ни попасть на прилежащие к Кремлю площади и улицы. При этом еще с 1 мая ни одна частная “скорая помощь” не может проехать по городу без специального пропуска, о чем большинство врачей узнало постфактум, а магазины и рестораны, находящиеся в “зоне оцепления”, заранее подсчитывают миллионные убытки.

Видимо, все это можно объяснить повышенной угрозой терактов – достаточно вспомнить взрывы на грозненском стадионе 9 мая прошлого года и в Каспийске в этот же день 2002 г. Но терроризм, в том числе и международный, угрожает не только России.

Во время празднования 60-летней годовщины высадки союзных войск в Нормандии на обеспечение безопасности потратили более 100 млн евро (были задействованы 15 000 французских солдат и полицейских, два самолета радиолокационной разведки AWAC, истребители и подразделения радиационной, химической и бактериологической защиты). Но о многодневном параличе всего региона и зоны торжеств не могло быть и речи – дороги ненадолго перекрыли только один раз, во время торжественной церемонии с участием глав государств. Торжества проходили во многих городах Нормандии одновременно, благодаря чему не только ветераны, но и многочисленные туристы со всего мира могли посетить праздничные мероприятия без всяких специальных пропусков. А туристические компании наперебой предлагали D-Day-туры с посещением мест боев, мемориалов и пр.

Превратив празднование Великой Победы в международный саммит, т. е. геополитическое по сути мероприятие, российские власти продемонстрировали полное непонимание сути главного праздника своего народа. А она вовсе не в том, что после Великой Отечественной войны СССР, о котором так часто в последнее время вспоминает президент Владимир Путин, оказался на пике своего могущества. Праздник Победы – это день единения нации, день, когда закончилась самая чудовищная война, унесшая десятки миллионов жизней. И день этот вызывает радость просто потому, что кошмар закончился и больше – хочется верить – не повторится. Праздник будет оставаться праздником независимо от обстоятельств – слишком дорого за него заплачено. Но вместо того, чтобы сделать шаг к пресловутому общественному согласию и единению, власти предпочли закрыться кордонами и устроить шоу для зарубежных коллег (к вопросу о “замкнутой и надменной касте”, явно отделяющей себя от народа). А ветеранам и блокадникам без спецпропусков, которые незадолго до праздника лишились последних льгот и привилегий, лучше остаться дома и посмотреть парад по телевизору – если, конечно, он работает.