От редакции: Во тьме идей

В девятимесячной эпопее слияния “Роснефти” с “Газпромом” открыта новая глава. “Газпром” объявил, что слияние маловероятно, хотя и может состояться, если “так захочет государство”.

Владимир Путин и Михаил Фрадков объявили о слиянии этих компаний в сентябре прошлого года, пообещав завершить сделку до конца 2004 г. Вероятно, принятое руководителями государства решение оказалось со временем ошибочным, а возможно, их просто неправильно информировали.

Тем не менее история слияния-неслияния свидетельствует о том, что у российских властей сейчас нет более или менее внятной долгосрочной стратегии и видения перспектив развития нефтегазового сектора, за счет которого формируется львиная часть доходов федерального бюджета.

Отсутствие подобной стратегии наверху негативно отражается и на инвесторах внизу, поскольку никто из них не знает, что их ждет в России завтра. Между тем без роста долгосрочных инвестиций сложно надеяться на устойчивый экономический рост.

Именно отсутствие ясных целей в работе правительства не позволяет с уверенностью сказать, насколько им соответствует новая светлая идея – купить 10,7% акций “Газпрома” почти за $7 млрд. Причем купить их у самого “Газпрома”.

Прежде всего возникает вопрос – зачем? Сторонники сделки выступают за увеличение доли государства в “Газпроме” с нынешних 38,37% акций до контрольного пакета. Считается, что если у государства не будет контроля, то его сможет получить кто-то другой.

Однако, если сложить 38,37% и 10,7%, получится 49,07% акций, а это не контрольный пакет. Стоит ли тогда тратить на сделку миллиарды?

Чиновники утверждают, что государство будет располагать контролем благодаря тому, что еще 0,9% акций находятся на балансе ОАО “Росгазификация”, которое полностью принадлежит государству. Но это косвенный контроль. Кроме того, доверять вполне самостоятельному акционерному обществу судьбу госконтроля над стратегической компанией не вполне разумно. А если кто-то полагает, что разумно, то тогда государству тем более не надо выкупать акции у “Газпрома”. Достаточно заключить с монополией соглашение о запрете на продажу ее акций, на которых она собралась было заработать миллиарды.