От редакции: Поражены и радуемся
“Все удивлены, поражены и радуются вместе с нами” – эта фраза председателя Законодательного собрания Нижегородской области Евгения Люлина как нельзя лучше описывает стандартную психологическую реакцию региональных депутатов, возникающую при известии о том, кто именно должен стать губернатором их региона.
Поскольку никакие предусмотренные законом процедуры предварительных общественных согласований на практике не работают, парламентариям ничего не остается, как удивляться, поражаться и, разумеется, радоваться явлению президентского избранника. В противном случае парламент попросту распустят и они останутся без работы.
Закон о назначении губернаторов всегда вызывал массу критики, но практика его применения превзошла ожидания даже самых закоренелых пессимистов. Чтобы назначение хотя бы отдаленно напоминало “избрание”, в законе прописали определенные рамки, выходить за которые ни полпред, ни президент не могут. Например, перед внесением списка кандидатур в Кремль полпред должен обсудить их с “общественными объединениями” региона. Причем внести кандидатуры на рассмотрение президента нужно не позже чем за 90 дней до истечения полномочий действующего губернатора, а на утверждение депутатов – за 35 дней. На практике все происходит совсем иначе. Когда полпреды присылают Путину упомянутые списки и присылают ли вообще – никто, по большому счету, не знает, поскольку ни сами документы, ни даже официальные сообщения о их внесении нигде не публикуются. И проверить, выполняется ли в этой части закон, невозможно по определению.
Хотя по косвенным признакам можно с большой долей уверенности говорить, что закон не выполняется. Например, на днях Валерий Шанцев заявил русскому Newsweek, что узнал о предстоящем назначении 26 июля, причем узнал от Владимира Путина лично. Полномочия его предшественника Геннадия Ходырева истекли 8 августа, из чего следует, что полпред Сергей Кириенко должен был предложить президенту кандидатуры потенциальных губернаторов еще в начале мая, обсудив их предварительно с “общественными объединениями”.
Трудно представить, что, предлагая Путину кандидатуру Шанцева, Кириенко даже не удосужился обсудить это с самим московским вице-мэром (Шанцев утверждает, что, отправляясь 26 июля в Кремль, о новом карьерном повороте даже не догадывался и думал, что речь пойдет о продвижении города Сочи на Олимпийские игры). Вопрос предварительного согласования кандидатуры с региональными элитами тоже, в общем, закрыт – если бы они действительно обсуждали его с полпредом, почему тогда они так “удивляются” и “поражаются”? В итоге Путин предложил им проголосовать за Шанцева 2 августа, т. е. не за 35 дней до истечения полномочий действующего губернатора, а меньше чем за неделю, что не вызвало у депутатов никаких нареканий и не помешало проголосовать единогласно.
Представителям оппозиционных партий ничего не остается, как жаловаться на президента и его полпредов в Генпрокуратуру. На днях иркутское отделение СПС попросило прокуроров разобраться, почему Путин вовремя не предлагает кандидатуру на пост губернатора, освобождающийся 7 сентября. В итоге президент все-таки собрался с мыслями и предложил парламентариям проголосовать за начальника Восточно-Сибирской железной дороги Александра Тишанина, что тоже немало удивило и поразило народных избранников. Сразу несколько человек, знакомых с содержанием полпредовского списка, заявили “Ведомостям”, что фамилия железнодорожника там не фигурировала, но ни подтвердить, ни опровергнуть эту информацию невозможно, поскольку списки ведь не публикуются.
Формулировки закона о назначении губернаторов настолько расплывчаты, что даже вопрос о доверии можно поставить перед президентом таким образом, чтобы никто об этом не узнал. Ответить на него президент обязан по закону в течение семи дней, но, поскольку сообщения о его постановке тоже не публикуются, на практике глава государства может тянуть сколько угодно. Более того, при желании Путин может вообще проигнорировать этот вопрос. Например, источник в аппарате полпреда президента в Приволжском федеральном округе рассказал “Ведомостям”, что Геннадий Ходырев все-таки написал прошение о доверии, но в администрации ему не была присвоена дата и президент его не рассматривал. Чиновник объяснил это тем, что Кремль не хотел создавать прецедент отказа в доверии, но подтвердить или опровергнуть эту информацию могут разве что резиденты иностранных разведок, если, конечно, таковые имеются среди работников АП.
Наверное, более жесткие законодательные рамки позволили бы избежать подобных коллизий. Но, судя по всему, авторы реформы с самого начала предполагали, что губернаторы будут назначаться не при помощи каких-то прозрачных процедур, а в результате подковерной борьбы. А прописывать в законе правила подковерной борьбы – идея богатая, но слишком сложная для юристов. Поэтому можно с большой долей вероятности предполагать, что в жизни региональных элит будет еще много “поразительного” и “удивительного”. Ну и “радостного”, разумеется, тоже будет немало.