Зарыть оружие
Выдающийся абхазский писатель Даур Зантария, безвременно скончавшийся в 2001 г., воевал с грузинами и через эту войну свел знакомство с такими известными, но уже покойными людьми, как президент Конфедерации народов Кавказа Юсуп Сосланбеков, Салман Радуев и Зелимхан Яндарбиев; был он знаком и с все еще живым Шамилем Басаевым. Был знаком – не значит одобрял их деятельность, разумеется, но ясно, что Даур понимал специфику кавказских войн не как кабинетный ученый или вдохновенный певец-баталист, а как настоящий участник событий. А любимым высказыванием Даура было такое: “На Кавказе войны начинают не вожди, как на Востоке, и не полковники, как в Латинской Америке, а ученые-историки. И поскольку кавказским народам когда-то злые силы навязали комплекс древности и они, как правило, числят свою историю не веками даже, а тысячелетиями, то спорных моментов хватает. На Кавказе в исторические споры втянуты широкие слои населения...”
При советской власти кипение исторических страстей накрывала тяжкая плита авторитаризма, но даже из-под нее иногда прорывались струйки пара, вспоминал Даур. А уж оружие имелось в каждой уважавшей себя кавказской семье.
Когда же власть переменилась, началось настоящее выяснение отношений. В том числе и с русскими, конечно, но сперва не специально с ними, а среди прочих населявших Кавказ наций и народностей.
То, что в конце концов исторические счеты горцев друг к другу удалось почти полностью свести к ненависти к русским, бесспорная заслуга центрального московского правительства, прошлого и нынешнего. Трудно сказать, почему кремлевские умы не дали себе труда проанализировать ситуацию на Кавказе ни перед прошлой, ни в ходе нынешней войны. Умом Россию не понять, что ли?
Невозможно сказать наверное, слишком скудный и фильтрованный поток информации поступает из-за зубчатой стены, но ощущение складывается, будто все усилия кремлевских мыслителей направлены на убеждение всех вокруг и самих себя в том, что все под контролем на Кавказе и что там уже наступила мирная жизнь.
Может, и так, но какова она, эта мирная жизнь, под чьим она на самом деле контролем и почему она иногда выдает на-гора жуткие эпизоды типа захвата школы № 1 в городе Беслане или вторжения боевиков в Нальчик, почему ее символом остается автомат Калашникова, спрятанный под одеждой молодого безработного мужчины, – ни на один из этих вопросов публичного ответа не слыхать; есть опасения, что и тайным знанием на сей счет московские власти не располагают.
Вчера говорили о локальной удаче: все-таки частично планы боевиков удалось сорвать, беда могла быть куда большей. Слава Богу! Но в этой удаче, увы, нет системы. Когда в войну втянуты широкие слои населения, хорошо бы понять, почему они в нее втянуты, т. е. поговорить с представителями недовольных. Выявить те самые исторические корни и, может, даже выкорчевать их.
Но ни о чем таком мы знать не знаем.