От редакции: Привычка к терроризму
Мир привык к террористам. Последний опрос общественного мнения в Британии (по заказу журнала Spectator) показал, что население готово к усилению антитеррористических мер; 73% согласились с тем, что “Запад находится в состоянии глобальной войны с исламскими террористами, которые угрожают нашему образу жизни”, и только 8% уверены, что Запад в этой войне побеждает. 69% считают, что полиция должна получить право задерживать подозреваемых на срок до 90 дней без предъявления обвинений, а не быть связанной 28-дневными рамками.
На вопрос о том, должна ли Великобритания изменить внешнеполитический курс в ответ на терроризм, лишь 12% заявили, что он должен стать более примирительным, тогда как 53% респондентов считают, что страна должна стать более “агрессивной”. Около 60% британцев думают, что война будет продолжаться еще по меньшей мере 10 лет, а 44% – что 20.
По данным опроса телекомпании CBS, 17% американцев считают “очень вероятными” теракты на территории США, 47% – “вполне вероятными”; 17% полностью уверены в способности властей защитить страну, 51% – уверены в значительной степени. 35% жителей считают, что глобальную войну с терроризмом выигрывают Америка и ее союзники, 41% – что пока ничья, 20% – что побеждают террористы. Любопытно, что опросы проводятся с 2000 г., в победе США традиционно убеждены от 31% до 52%, в победе террористов – от 9% до 20%. Хотя сам факт повторяющегося опроса свидетельствует о том, что правы те, кто за ничью.
Что касается россиян, то, по данным опросов “Левада-центра”, с 1999 г. доля тех, кто опасается стать жертвой теракта (за себя или своих близких), не опускалась ниже 70%. От 23% до 42% “очень боятся”, от 44% до 52% “боятся в какой-то мере”. В июле 2006 г. цифры были соответственно 23% и 51%.
Не ставя здесь задачу оценить реальную террористическую опасность, мы можем тем не менее с уверенностью заключить, что понятие терроризма укоренилось в общественном сознании. И, как любой общественный стереотип, может и уже используется властями или – шире – силами, имеющими в своем распоряжении машину пропаганды.
Нынешняя антитеррористическая фразеология удивительно напоминает язык холодной войны. И тогда в борьбе с “подрывной деятельностью” коммунистов точно так же ограничивались демократические свободы и проводились “охоты на ведьм”. Точно так же, как сейчас, тратились огромные бюджеты на закупки военной техники и сомнительные военные кампании. Похожая картина и в России: вряд ли можно проследить причинно-следственную связь между всплеском терроризма, отменой губернаторских выборов и преследованием неправительственных организаций. Расходы на армию у нас тоже растут, и своя непонятная кампания имеет место.
Между тем британский прецедент – предотвращение терактов в самолетах на прошлой неделе – показал, что можно добиваться успеха старыми проверенными методами: разработкой преступных организаций, внедрением своих агентов или вербовкой агентов из числа участников этих структур. Безусловно, и здесь не обойтись без ограничений прав, в частности без прослушки телефонов. Безусловно, выбить деньги на спутник-шпион или другие дорогие техсредства легче, чем на финансирование агентурной сети, – потому что кропотливой работы меньше, а денег больше. Безусловно, следить за сегодняшними террористами куда сложнее, чем за итальянскими мафиози или европейскими леваками 1970-х. Те имели устойчивый состав и связи, понятную иерархию, а ячейки “Аль-Каиды” создаются под ситуацию и очень мобильны – сегодня боевик в Пакистане, завтра в Новой Зеландии, послезавтра в Англии.
Тем не менее именно создание системы активной безопасности – а это в первую очередь работа с агентурой – имеет перспективу в борьбе с терроризмом. Пассивная система не работает: на новый металлоискатель всегда найдется жидкая бомба и первоклассную охрану всех школ невозможно обеспечить.