От редакции: Третья палата
Члены Общественной палаты изучают опыт работы зарубежных консультативных органов. Одна делегация палаты вернулась вчера из Франции, другая отправляется сегодня в Грецию. По словам секретаря Общественной палаты академика Евгения Велихова, контакты с французскими коллегами – членами Экономического и социального совета (Le Conseil ?conomique et sociale, CES) были полезны.
«История Экономического и социального совета очень похожа на историю Общественной палаты», – сказал Велихов. Российская Общественная палата – один из самых молодых общественных консультативных институтов в мире. Ее первое пленарное заседание состоялось в январе 2006 г. Президент Путин назвал палату «фильтром при принятии законов, экспертным органом гражданского общества». Но пока само общество роль палаты не оценило. По данным «Левада-центра», 40% опрошенных (22% – в 2006 г.) не знают об Общественной палате, 30% (40% – в 2006 г.) считают ее декоративным органом, 15% думают, что она имеет реальный политический вес (19% надеялись на это в момент начала работы ОП), еще 15% затруднились с ответом.
Деятельность CES известна 65% французов, 25% не знают о ней, 10% затруднились с ответом. При этом 55% из знающих считают ее полезной, 27% – бесполезной. Возможно, дело в том, что французская палата существует давно. СES и итальянский Совет экономики и труда действуют почти 50 лет, Центральный экономический и трудовой совет Бельгии в будущем году отметит 60-летие. Разница и в значительно больших, чем в России, полномочиях общественных консультантов. Статус французского CES закреплен в органическом законе (аналог нашего конституционного) и XII главе конституции.
Во Франции без предварительного заключения CES в Национальную ассамблею (нижнюю палату парламента) не поступает ни один закон, касающийся реформирования экономики и социальной сферы, да и многие другие документы правительство предпочитает пропускать через общественный фильтр. Аналогичные полномочия имеет и бельгийский экономсовет, а у итальянского аналога Общественной палаты есть даже право законодательной инициативы. Между тем российские законодатели могут без всякого ущерба игнорировать мнение общественников. Последние часто узнают о тех или иных законодательных инициативах уже после отправки документов в Госдуму.
Наконец, даже когда общественники участвуют в обсуждении законов, их мнение часто не влияет на позицию депутатов. Но простым расширением прав и компетенции Общественной палаты положение вряд ли удастся изменить. Нынешняя Общественная палата – консультативный орган скорее при правителе, чем при парламенте. Президент назначает 42 членов, назначенные выбирают еще 42 коллег, остальные избираются от каждого федерального округа.
Из 231 члена французского СES 69 человек представляют наемных работников, 72 – работодателей (27 руководителей промышленных предприятий, 25 – сельскохозяйственных, 10 – госучреждений, 10 – малого бизнеса), три человека представляют свободные профессии, 40 человек – экономисты, другие ученые, деятели культуры. Есть еще представители кредитных и аграрных кооперативов, общественных организаций и заморских департаментов. Всех их объединяет то, что они избираются на съездах профессиональных и общественных организаций.
При всем этом важно помнить об изначальной идее создания общественных палат. Они прежде всего дополнение, а не замена парламенту. Сто лет назад один из лидеров кадетской партии – Василий Маклаков предлагал странам политически неопытным, в том числе и России, создавать «третьи палаты» парламента, состоящие «из опытного и культурного меньшинства». Их задачу Маклаков видел в том, чтобы исправлять одно из несовершенств демократии – опасность диктатуры большинства над меньшинством.