От редакции: Термоядерный синтез

Обострение дискуссии в правительстве между сторонниками быстрого роста и макроэкономической стабильности вызвано не только кадровыми ожиданиями. Очевидно, что с назначением Владимира Путина премьером наступит пора принятия содержательных решений во исполнение обещаний, данных им на прежней должности.

Дискуссия между Минфином и Минэкономразвития характеризуется преемственностью: раньше Алексею Кудрину противостоял Герман Греф, теперь – Эльвира Набиуллина. В последнее время дискуссия несколько обострилась несмотря на то, что с осени вице-премьер Кудрин курирует Минэкономразвития. Прямое столкновение произошло в вопросе реформы НДС (в итоге Кудрину удалось провести свое решение), публичные споры вокруг экономической политики ближайшего будущего велись на различных конференциях. На коллегии Минфина Кудрин поставил под сомнение методологию планирования Минэкономразвития, примененную в знаменитой концепции-2020. Вчера Набиуллина вынуждена была признать, что принятие концепции снова откладывается (а ведь скорейшего принятия ждет не только премьер Зубков, но и президент Путин). Алексей Кудрин пообещал подготовить 15-летний финансовый план, который, очевидно, станет альтернативой концепции Минэкономразвития.

В общем виде разногласия выглядят так. Минэкономразвития считает главной целью рост, для чего предлагает стимулировать частные инвестиции (в том числе снижением налогов) и увеличивать государственные. Минфин считает главной целью макроэкономическую стабильность, угрозой для которой будут несбалансированное снижение налогов и рост бюджетных расходов.

Аналитики «Тройки диалог» в докладе «Стратегия-2020: мечты и реальность» отмечают, что экономика России зависит от многих труднопрогнозируемых факторов: цены на нефть, курса евро к доллару, уровня процентных ставок на финансовых рынках и т. д. Оптимистические целевые ориентиры роста ВВП, по мнению «Тройки диалог», плохо учитывают вероятные риски негативного для России изменения этих факторов.

Расчеты Минэкономразвития предполагают увеличение доли инвестиций в ВВП (до 37–38% к 2020 г.) – эксперты считают такой рост искусственным и ненужным. Он будет подавлять потребление (нынешний фактор роста), к тому же возникают сомнения в эффективности этих инвестиций. И наоборот, сохранение доли в «комфортных пределах» (20–26%) не затормозит рост ВВП, а скорее будет говорить о росте эффективности инвестиций.

Госинвестиции в некотором смысле такой же труднопредсказуемый (с точки зрения эффекта для экономики) фактор. Особенно в их нынешнем формате. Хорошим примером, иллюстрирующим ситуацию, является борьба с инфляцией. Сейчас проблема характеризуется неким монетарным «кольцом»: отток капитала снижает давление на цены, но снижает и ликвидность – в результате увеличиваются расходы бюджета – растет инфляция. Минфин официально признал, что финансирование госкорпораций в целях роста ликвидности увеличит годовую инфляцию на 1–1,5%. В этих условиях вроде бы надо усиливать борьбу немонетарными методами, главный из которых – конкурентная политика. Но конкурентная политика плохо сочетается с кампанией по созданию госкорпораций и экспансией государства в экономику вообще.

Минфин пока своего плана не написал, не исключено, что и он будет подвергнут серьезной критике. В условиях большой роли, которую играют для экономики неопределенные факторы, консерватизм кажется более приемлемой позицией, хотя и недостаточной. На большую определенность можно было бы рассчитывать в случае проведения институциональных реформ.

Сейчас Минфин отвечает прежде всего за инфляцию, Минэкономразвития – за рост. В административном смысле эти показатели рассматриваются как не зависящие друг от друга – и это проблема административная. От качества управления будет зависеть формирование единой экономической политики, без которой правительство премьера Путина не справится с выполнением обещаний президента Путина.