Максим Трудолюбов: Для достойной жизни нужна не столько собственность, сколько право собственности

Российская история состоит из цепочки «обнулений» – таких моментов, когда целое поколение теряло в жизни все. За один XX век таких провалов было как минимум три – коллективизация, война и крах советской экономики. Коллективизация, в отличие от революции 1917 г., затронула всю массу населения, лишив более 100 млн человек собственности, а часто и места жительства, и жизни. Война была глубочайшим экономическим кризисом века и была «обнулением», безусловно, не только для российского населения. Год 1992-й означал потерю сбережений, крушение карьер и жизненных ориентиров для миллионов людей. Это последнее обнуление было не таким страшным, как предыдущие, поскольку напрямую не было причиной масштабных человеческих жертв. Но травмы, физические и моральные, нанесенные им обществу, возможно, сравнимы с предыдущими двумя.

Владимир Южаков в очень важной статье («Ведомости» от 22.08.2011) указал на то, что он называет низкой «капитализацией поколений». Действительно, в странах, развитие которых не прерывалось такими потрясениями, отцам обычно есть что передать детям. В России так мало собственности, что передавать часто нечего. Еще важнее то, что собственность – это база для независимости человека в обществе. Обладая прочным правом собственности, можно его конвертировать в деньги, бизнес, общественную позицию. Южаков уверен, что новая волна приватизации поможет создать такую базу и «капитализирует» ныне живущее российское поколение.

Но вопрос не будет решен, даже если реализовать самую честную на свете схему распределения акций. Потому что и для капитализации, и вообще для достойной жизни нужна не столько собственность, пусть самая дорогая, сколько право собственности. Право – это институт. Чтобы право было правом, нужна честная полиция и вся цепочка правоохранения от участкового до судов. Появление собственности у большого числа людей означает споры, а для разрешения споров нужен суд, который ни одна из сторон не может купить. Иначе право собственности не имеет смысла. Если в вашей стране ваш недобросовестный партнер по бизнесу может пойти к следователю и «заказать» на вас уголовное дело, это значит, что никакого права собственности в вашей стране не существует. Какой бы красивой ни была бумага о праве собственности. Как дорого ни стоили бы распределенные активы.

Процесс формирования права собственности в тех странах, где оно есть, был комплексным. Он настолько тесно связан с историей, с политическими конфликтами, что воспроизвести его механически за несколько лет сложно.

Но сам вопрос, несмотря на сложность решения, никуда не денется. Российская Федерация является правопреемником того государства, которое весь ХХ век отбирало у всех и каждого все, что можно и нельзя было взять. Пока решение не найдено, мы будем продолжать жить в тени гигантского знака вопроса: кто и как все это вернет? Точнее, воздаст обществу должное.

В принципе это возможно, но для успеха требуется переустройство сразу всего государственного механизма. «Капитализировать» поколение, приложив к этому все политические усилия, можно. Это было бы продолжением дела, начатого Петром Столыпиным, который думал создать в России массовый слой собственников и которого очень уважает нынешний премьер-министр Путин. С точки зрения истории и долга перед обществом это было бы выдающееся политическое предприятие. По сути, это была бы «антиреволюция», процесс, который хотя бы частично и символически компенсировал бы исторический ущерб всем потомкам в разное время пострадавших от российского государства.

Представим, что задачу действительно можно решить. Допустим, все необходимые усилия будут предприняты. Личный состав правоохранительной системы будет сменен, судьи набраны новые, позорные «экономические» и «экстремистские» статьи убраны из УК, и проведены еще тысячи других необходимых действий. Собственность распределена.

Тем самым нынешняя элита поделится с обществом своей властью-собственностью. Более того, власть и собственность в результате всех перечисленных действий неизбежно будут разделены на два компонента. Это произойдет в силу независимости суда: властитель не сможет по своему произволу отнять собственность у ее законного обладателя. Это будут две отдельные сущности. И мы получим «капитализированное поколение», которое будет реально существующим обществом, состоящим из граждан, у которых есть реальные интересы. Эти новые обладатели собственности неизбежно будут платить больше налогов, но они будут и спрашивать больше с тех, кто тратит эти налоги. И у них будут работающие институты защиты их прав.

Люди, представляющие российское государство сегодня, наверное, понимают и величие задачи, и последствия ее решения. Последствием будет то, что они перестанут быть властью в нынешнем русском смысле. И к ним у нового общества сразу же возникнут вопросы: что они делали, как зарабатывали, где народные активы и т. д. Но, наверное, они понимают и то, что если не они сейчас займутся нашим большим вопросом, то займутся когда-нибудь другие. Потому что, как мы понимаем, правительства и элиты могут меняться, а вопрос так и будет стоять над страной, пока не будет решен.