Анфиса Воронина: Данные об урожае условны
В России засуха. Только за последнюю неделю официальные лица дали четыре разных прогноза урожая зерна в стране: президент Дмитрий Медведев – 80 млн т (такой урожай исторически был бы очень неплохим), руководитель Росгидромета Александр Фролов – 77–80 млн т, министр сельского хозяйства Николай Федоров – 75–80 млн т (тоже неплохой уровень, позволяющий продолжать экспорт), а его заместитель Александр Черногоров – 70–75 млн т (при таком сценарии внутреннее производство и потребление зерна в этом сезоне примерно сравняются). Замминистра, правда, снабдил цифры оговоркой, что он так «думает» и «тенденции такие имеются», а официальный представитель министерства сказал «Ведомостям», что министерство предпочитает придерживаться прогноза министра – 75–80 млн т. Добавьте к этому анонимного чиновника, сообщившего агентству Reuters, что прогноз сбора пшеницы повышен с 46–49 млн до 50 млн т, и попробуйте ответить себе: вы понимаете, что происходит?
Дальше – больше. Потратив полчаса, я так и не смогла найти в базах Росстата ни точных данных о том, сколько же зерна прошлогоднего урожая осталось, ни информации о том, какое именно зерно осталось – пшеница, ячмень, рожь, овес, кукуруза?
Хотелось бы, конечно, поверить, что такое оперативное изменение взглядов чиновников на урожай – результат мощной аналитической работы и владения современными методами прогнозирования. Но более реальным объяснением, к сожалению, выглядит прошлогоднее признание замруководителя Россельхознадзора Алексея Саурина: точной цифры [производимого в стране зерна] государство не знает, а данные об урожае условны. Росстат оперирует данными, которые ему сообщают сами производители, и проверить, сколько зерна убрано или, например, осталось в каждом хозяйстве, на самом деле едва ли возможно.
Поэтому я лично могу быть уверенной только в одном: в России – засуха, Россия – в пятерке крупнейших экспортеров в мире и любая корректировка урожая от отечественных чиновников – повод для трейдеров в Чикаго и Париже продавать или покупать контракты, а для реальных покупателей – вспомнить как дурной сон 2010 год, когда Россия внезапно закрыла экспорт. И это не говоря уже про внутренних потребителей, судорожно пересчитывающих себестоимость своей продукции – зерно в России в этом году дорого как никогда за все постсоветские годы. Каждый колосок на счету.