Управление угрозами

Депутат Госдумы Вадим Деньгин просит Следственный комитет проверить на экстремизм интервью с имамом берлинской мечети, вербующим бойцов в ряды ИГИЛ (запрещена в России), опубликованное на портале «Медуза». Депутат считает это интервью «открытой рекламой Исламского государства» и «призывом к экстремизму». Но рекламой эта публикация является не более, чем репортаж из концлагеря. Герой интервью не скрывает своих человеконенавистнических убеждений, текст сопровождается фотографиями зверств экстремистов и видео разрушения памятников. «Более разоблачительного материала про ИГ придумать трудно», – отмечает главред «Медузы» Галина Тимченко: из интервью напрямую следует, что «это чудовищная, средневековая, бесчеловечная организация, существование которой – катастрофа и угроза миру, каким мы его знаем». Но чиновники уверены, что любое упоминание «нежелательного объекта» – это его реклама, будь то наркотики, самоубийства раковых больных, гей-парад или митинг оппозиции. Читатель и зритель, считают они, лишены способности к критическому восприятию, не могут отличить правое от левого, а только оскорбиться, растлиться или не раздумывая записаться в ряды ИГИЛ или оппозиции.

Однако в обратную сторону эта логика не работает. Публикация чеченским информационным агентством «Грозный-информ» 19 мая статьи Мавсара Вараева, где он называет журналистку «Новой газеты» Елену Милашину, пишущую о нарушениях прав человека в Чечне, «следующей сакральной жертвой» после Бориса Немцова и «очередным героем, который «заплатит жизнью за «защиту прав человека» в России», подозрения в экстремизме у депутатов не вызвала. Вряд ли оскорбит их и опубликованная в «Известиях» колонка заместителя главного редактора Анастасии Кашеваровой, фактически оправдывающая убийство Бориса Немцова оскорблением, которое он якобы нанес верующим. Власти не боятся, что такие статьи увеличат привлекательность либеральной оппозиции.

Задача СМИ – информировать общество, в частности, о грозящих ему опасностях; а правоохранительные органы должны, стоя на страже закона, реагировать на эту информацию и обезвреживать опасности. В нашей перевернутой логике задачей СМИ становится защита государства от граждан, и вся работа организма нарушается. Для СМИ, близких власти, место информирования граждан заменяет борьба с инакомыслящими. А для чиновников важнее источник сообщения, а не его смысл. Елена Милашина, рассказывающая о реальных проблемах с правами человека, кажется власти не защитником общества, а источником опасности: ее необходимо одернуть. А интервью с имамом-вербовщиком опубликовано изданием, которое государство воспринимает как оппозиционное и опасное, – значит, его необходимо наказать.

Разница между нормой и искривлением влияет и на работу силовых структур. У полиции Германии после публикации в «Медузе» появились вопросы к герою публикации, и ему пришлось пуститься в бега. Может, угроза вербовки граждан актуальна только для Германии? Увы, случай со студенткой МГУ, сбежавшей из дома и задержанной при переходе границы Турции с Сирией, эту версию опровергает. Просто оппозиционеры и независимая пресса рассматриваются государством как угроза не в пример большая, чем ИГИЛ.