Когда пора заканчивать войну

Заявление о победе над террористами в Сирии удачно совпало со стартом президентской кампании

Владимир Путин входит в предвыборную кампанию как победитель и миротворец, на победной ноте завершающий военную стадию конфликта в Сирии. Но его очередное – на этот раз, похоже, окончательное – заявление о выводе российского контингента и поздравление военных с победой имеют скорее символическое значение: гражданская война продолжается. Кремль сохранит военное присутствие в Сирии для влияния на Башара Асада, однако боевые действия российской авиации и наземных сил уже не будут так широко, как прежде, освещаться в эфире федеральных телеканалов – ведь война-то закончилась, мы победили.

В понедельник Путин объявил на российской авиабазе в Хмеймиме о начале вывода российских войск из Сирии. По мнению президента, цели операции – разгром террористов и сохранение Сирии как независимого государства – достигнуты: войска, заявил главнокомандующий, возвращаются домой с победой. Действительно, за два с лишним года российской операции правительственная армия и ее союзники (в том числе пользующиеся американской поддержкой курдские отряды) при российской поддержке с воздуха и частных военных компаний на земле уничтожили основные силы запрещенного в России «Исламского государства» (ИГ) и контролируют теперь большую часть территории.

Путин уже не первый раз говорит о выводе войск (см. также статью на стр. 02) – вообще-то уже третий, но на этот раз в Россию, вероятно, вернется больше военнослужащих и боевой техники, чем раньше, полагает арабист Алексей Малашенко. С одной стороны, военные уже не раз говорили о полном разгроме ИГ и скором очищении территории Сирии от боевиков, с другой – в России вот-вот будет объявлен старт президентской кампании и Путин уже заявил, что будет участвовать в выборах. Логично, что момент провозглашения победы в Сирии оттягивался до неофициального старта выборов, отмечает политолог Николай Петров: Путину важно было начать кампанию ударно, показав, что он разгромил террористов мощным ударом, малой кровью и на чужой территории.

Сирийская операция планировалась краткосрочной, но планы не сбылись. Да, сейчас, по прошествии двух лет участия российских военных в сирийском конфликте, большинство россиян считают его оправданным, но накопилась усталость от картин далекой войны, а постоянные победные реляции вызывают у обывателей непонимание смысла продолжения боевых действий. По данным ФОМа, доля внимательно следивших за ситуацией в Сирии сократилась с октября 2015 г. до октября 2017 г. с 30 до 24%, от случая к случаю – с 47 до 43%, а число не следивших выросло с 23 до 32%.

Заявления о победе и выводе войск не означают прекращения боевых действий и фактического достижения цели, поставленной в сентябре 2015 г., – тотальной победы на терроризмом в регионе для защиты России. Военное поражение ИГ и значительной части сирийской оппозиции снижает накал конфликта, но не означает его прекращения. России не удалось добиться существенного сближения позиций официального Дамаска и его оппонентов накануне анонсированного, но так и не состоявшегося в ноябре 2017 г. в Сочи Конгресса национального диалога, считает эксперт по международным отношениям Владимир Фролов. Асад, получив при помощи российской авиации контроль над большей частью территории страны, не спешит отблагодарить Кремль и игнорирует его требования о полноценном диалоге с оппозицией, Турция выступает против создания курдской автономии на севере, отмечает Фролов. В такой ситуации полный вывод абсолютно всех российских сил едва ли последует: вероятен вывод с территории Сирии части авиации и обслуживающей ее наземной группировки, а спецназ и частные военные компании скорее всего останутся в Сирии – Москве по-прежнему нужны рычаги влияния на Асада.

Репортажи с театра боевых действий должны теперь заменить идиллические картины «возвращения к мирной жизни». Визит Путина на Ближний Восток (из Сирии он направился в Египет) призван продемонстрировать обывателям стабильность присутствия Москвы на мировой арене – теперь уже в мирных условиях. Показательно, что подписание договора о строительстве атомной электростанции «Дабаа» официальные СМИ представляют аналогом договора 1958 г. между СССР и Египтом о строительстве Асуанской плотины, отмечает востоковед Леонид Исаев.