С чем мы прощаемся в старом плацкарте

Одно из главных впечатлений от чемпионата мира по футболу в России бразилец Уго получил даже не в Саранске – а что Саранск? чисто, аккуратно, спокойно по дороге от вокзала до стадиона и обратно, – а от плацкартного вагона, где пришлось ему провести дважды по девять часов, чтоб посмотреть мировой саранский футбол.

У них-то, в Бразилии, пассажирский железнодорожный транспорт не развит, плацкарта нет.

Уго, заметим, человек бывалый, бегал марафон, по своей инвестиционно-финансовой специальности бывал много где, например в Уганде, – и все равно: российский плацкарт, даже причесанный по случаю футбола, никак не отпускает бразильца.

Хорошо его понимаю. Плацкартный вагон – превосходная аллегория советского и нынешнего российского скромного, но насильственного благоденствия. Какое непередаваемое счастье: вечером 30 декабря добыть билетик из Мурома в Москву! разве можно думать о чем-то еще, когда ты весь охвачен благодарностью к суровым советским железнодорожным богам, которые вдруг на секунду закрыли глаза – и слетела какая-то бронь, и не три, не четыре, а именно пять мест оказались в кассе вокзала! Ну пусть возле сортира! – едем же! Значит, мы с мамой, сестрой и двумя дочками на Новый год будем дома! По сравнению с этим предвкушением что значит вонь и хлопанье дверей непрерывное все пять часов пути! Да даже собачий холод в вагоне, потому что в переднем сортире никакими силами нельзя закрыть окно, а на улице минус двадцать, – ничто по сравнению со счастьем перемещаться по великой советской родине.

Уго этого не понять. Он удивлялся, как можно в таких скученных условиях провести девять часов, как могут люди так близко друг к другу ложиться спать, заниматься личной гигиеной, есть, бухать (он знает это русское слово); как можно что бы то ни было делать в таком туалете. Это во-первых. Во-вторых, запах: перегар (он знает это русское слово), носки, доширак (выучил в поезде) и многое другое. В-третьих, русское гостеприимство: ты бразилец что ли на футбол гля круто давай-ка самогон (знает это русское слово) давай-давай ты че рашн традишн рашн водка ю ноу надо уважать мы же любим бразильский футбол не обижай.

И августовский Коктебель, где то ли есть, а то ли нету тайной договоренности с железнодорожной кассиршей, существом более чем обласканным советской судьбой, что если как только, то вы уж будьте добры, дети, да у всех дети, да мы же будем благодарны, да все благодарны – и вдруг: четыре! билета! в Москву! в Москву! в Москву! И никого не пугает, что это сутки в адской жаре, что опять возле сортира, а один билет в другой вагон и предстоит еще поунижаться, чтобы поменяться.

Давным-давно мой дворовый приятель занимался спекуляцией железнодорожными билетами на Белорусском вокзале; старшие товарищи научили его, что наибольшую выгоду приносят именно плацкартные пассажиры – как правило, у них ситуация безвыходная, они готовы платить, что скажешь.

Нет, подумав, говорит Уго, все-таки вонь хуже гостеприимства. «Ведется разработка концепции нового плацкартного вагона, которая предусматривает улучшение условий для индивидуального комфортного проезда пассажиров», – как бы отвечает бразильцу анонимный железнодорожный собеседник агентства «РИА Новости»; о да, индивидуальный комфорт – это же конек РЖД!

Прощай, прощай, старый плацкарт! Славно, что РЖД решилась расстаться с тобою! Хорошо бы и российская действительность взяла и точно так же рассталась со всем советским в себе.