Авантюризм руководителей восстания и цинизм Кремля привели к громадным жертвам

Трагедия вспыхнувшего 75 лет назад, 1 августа 1944 г., Варшавского восстания – это классический пример близорукости и цинизма государственных деятелей и военачальников, пожертвовавших жизнями сотен тысяч повстанцев, солдат и мирных жителей польской столицы для реализации своих политических планов послевоенного устройства Польши.

Польша Сталина и Польша Миколайчика

События лета и осени 1944 г. были обусловлены взаимным недоверием между Москвой и располагавшимся в Лондоне польским правительством в эмиграции, которое возглавлял Станислав Миколайчик. В апреле 1943 г. после заявления нацистов об обнаружении убитых польских офицеров в Катыни и требований правительства в эмиграции разъяснить обстоятельства расстрела Москва разорвала отношения с ним. Дипломатические отношения были восстановлены, но уровень недоверия оставался крайне высоким.

Это неудивительно. Лондонское правительство и Сталин кардинально по-разному видели послевоенную Польшу. Эмигранты надеялись восстановить довоенные границы Польши, ее политическое устройство и роль восточного бастиона Европы, сдерживающего натиск Советов. Это противоречило планам Москвы создать сеть сателлитов на западных границах СССР.

В марте 1944 г. Красная армия освободила Волынь, бывшую до сентября 1939 г. территорией Польши. Правительство в эмиграции, опиравшееся на подпольную делегатуру (представительство) на родине и боровшуюся с нацистами Армию Крайову (АК), пыталось укрепиться в Волыни. Командование АК разработало план «Буря», предполагавший очищение польских территорий от отступавшей немецкой армии и создание там подчинявшихся Лондону органов власти до вступления на эти территории Красной армии. А в марте – апреле 1944 г. в 27-ю дивизию АК призвали около 6000 человек. Сотрудничество с СССР было ограниченным: часть подразделений дивизии, воевавшей вместе с Красной армией против немецких войск, были разоружены.

Люблин против Лондона

Тем временем Москва организовывала политическую альтернативу правительству в эмиграции и формировала на территории СССР 1-ю польскую армию под командованием генерала Зигмунда Берлинга, оснащенную современным советским вооружением, создавая основу будущей просоветской Польши.

«Пришел к выводу, что такие люди (члены правительства в эмиграции. – Авт.) не способны установить нормальные отношения с СССР», – подчеркивал Сталин в послании Черчиллю, отправленном в марте 1944 г.

Красная армия летом 1944 г. разгромила немецкие войска на Украине, в Белоруссии и Литве и вышла на сформированную по итогам Второй мировой войны границу Польши. Польский главком генерал Казимеж Соснковский 7 июля в директиве командующему АК генералу Тадеушу Коморовскому отмечал, что в создавшейся обстановке вооруженное восстание неоправданно из-за малых шансов на успех, но рекомендовал при благоприятной ситуации занимать крупные города (Львов, Вильнюс) или отдельные местности. Соснковский также приказал не вступать в боевые действия против Красной армии.

Днем раньше, в ночь на 6 июля, отряды Виленского округа АК атаковали Вильнюс. Нацисты, имевшие превосходство в силах, применив танки, тяжелую артиллерию и авиацию, отразили удар. Чтобы не допустить истребления своих бойцов, командующий округом Александр Крижановский приказал отступить. Вскоре отряды АК активно содействовали войскам 3-го Белорусского фронта в освобождении Вильнюса. 15 июля Крижановский сообщил о дружественной встрече с командующим фронтом генералом Иваном Черняховским. Однако 17 июля командование округа арестовали, а бойцов и офицеров отправили в лагерь в Медининкае, а затем в запасной полк в Калуге.

Это было следствием утвержденной Сталиным директивы Ставки от 14 июля 1944 г. о разоружении отрядов АК на территории, занятой Красной армией. Советское руководство стремилось ослабить силы, контролируемые Лондоном, и укрепить положение сформированного в Москве 22 июля просоветского Польского комитета национального освобождения (ПКНО). В тот же день в освобожденном Красной армией городе Хелме ПКНО провозгласил возвращение демократических свобод, восстановил действие конституции 1921 г. и объявил нелегитимными эмигрантское правительство и его делегатуру в Польше. Действия переехавшего вскоре в Люблин ПКНО форсировали подготовку восстания в Варшаве.

Лондонское правительство стремилось доказать свою способность очистить часть польской территории от нацистов без помощи Красной армии и управлять ею. Оно надеялось на поддержку Запада, но переоценивало собственный вес и готовность Великобритании и США ссориться с СССР из-за Польши в период войны с Германией. «Сторонники президента Рузвельта в США <...> сомневаются, чтобы оно [польское правительство] имело шансы вернуться в Польшу и стать у власти», – писал Сталин Черчиллю.

Остановка на Висле

25 июля лондонское правительство отдало приказ о начале восстания в Варшаве. Оно вопреки возражениям Соснковского надеялось, что АК сумеет освободить столицу от нацистов, воспользовавшись их дезорганизацией, и занять ее до подхода Красной армии при поддержке союзников с воздуха (высадка десантной бригады Станислава Сосабовского и сброс вооружения и боеприпасов) и одновременно – при содействии советских войск. Однако союзники отказались высадить десант из-за дальности переброски и вероятных осложнений с СССР. Накануне восстания в Москву прибыл премьер эмигрантского правительства Миколайчик, пытавшийся добиться помощи повстанцам, но он долго дожидался аудиенции у Сталина.

Восставшие имели около 30 000 бойцов, но располагали скудным запасом оружия и боеприпасов: 3300 винтовок и автоматов, 3800 пистолетов и револьверов, 190 пулеметов, 6 минометов, 2 противотанковых орудия и 29 противотанковых ружей. Это означает, что у повстанцев почти не было средств борьбы с бронетехникой и авиацией немцев и подавления укрепленных пунктов.

Ситуация усугубилась расконспирацией подготовки восстания. Военный комендант Варшавы генерал Райнер Штагель на допросе в «Смерше» в апреле 1945 г. сообщил, что немецкая полиция получила от агентуры сведения о начале восстания, что позволило немцам подготовить к обороне ряд ключевых пунктов.

Советское руководство тем временем заняло двусмысленную позицию. Подчинявшаяся ПКНО радиостанция 30 июля призвала варшавян к восстанию, пишет польский историк Войцех Матерский, но Сталин и Молотов утверждали, что не имеют сведений о нем. После начала восстания советские руководители заявляли, что оно не имеет шансов на успех.

А что же Красная армия? Традиционное объяснение советских историков о причинах неоказания помощи повстанцам – растянутые коммуникации, истощение сил после продолжительных боев и др. – оправданно, но лишь отчасти. 20 июля наступавшая на Варшаву 2-я танковая армия (ТА) была хорошо укомплектована и насчитывала 783 танка и самоходных орудия – примерно столько же имела под Прохоровкой 5-я гвардейская ТА.

Однако немецкое командование намеревалось оборонять Варшаву и сосредоточило у польской столицы группу из пяти танковых дивизий, насчитывавшую около 600 танков и САУ. Ее контрудар, начатый вечером 30 июля, вынудил отойти приблизившиеся к Варшаве советские войска. К 5 августа 2-я ТА потеряла более 300 танков и САУ.

Но руководство АК, получив ложные данные о прорыве советских танков к Праге (одно из предместий Варшавы), отдало приказ о начале восстания. Охваченные патриотическим порывом бойцы и командиры польских отрядов и примкнувшие к ним горожане освободили большую часть столицы.

Трагедия повстанцев

Командование группы армий «Центр», воспользовавшись паузой советского наступления, сосредоточило 50-тысячную группировку полевых войск и частей СС, которая перешла в наступление 5 августа. Нацисты рассекали занятую повстанцами территорию города при поддержке танков, артиллерии и авиации. В первые дни августа было подавлено восстание в варшавской Праге, к 17 августа немцы вытеснили повстанцев из районов Воля, Охота, Старе Място и контролировали уже три четверти города. Восставшие испытывали острую нехватку вооружения, медикаментов, воды и продовольствия. Однако в Мокотове, Жолибоже и Кампиноской Пуще, куда союзники сбрасывали грузы, они продолжали сражаться.

Попав в тяжелую ситуацию, командование АК и лондонское правительство запросили помощь западных союзников и СССР. Первые были готовы помочь, но вылеты авиации не всегда были эффективными: «летающие крепости», тяжелые бомбардировщики В-17, не могли из-за дальней дистанции брать полную загрузку.

Союзники попросили Кремль допустить челночные вылеты, чтобы их самолеты после сброса грузов могли приземляться на советских аэродромах, уменьшив дальность полетов. Однако 16 августа нарком иностранных дел Вячеслав Молотов сообщил: «Советское правительство, безусловно, возражает против того, чтобы американские или английские самолеты после сбрасывания вооружения в районе Варшавы приземлялись на советской территории, так как <...> не хочет связывать себя с авантюрой в Варшаве». Челночные полеты разрешили лишь в сентябре. 18 сентября 110 В-17 сбросили для повстанцев более 1200 контейнеров с оружием, но многие из них достались немцам.

Одновременно советское командование препятствовало попыткам отрядов АК помочь повстанцам. Член военного совета 1-го Белорусского фронта Николай Булганин распорядился: «Не допустить движения колонн и ухода за р. Висла хотя бы самых мелких групп Армии Краевой (так в документе. – Авт.). Выявлять и разоружать все группы краевцев, пытающихся уходить».

Командующий 1-м Белорусским фронтом, этнический поляк и советский маршал Константин Рокоссовский стремился оказать помощь восставшим, но попытки переправиться через Вислу в августе завершились неудачно. Советское командование не бездействовало и в сентябре. 14 сентября Красная армия очистила варшавскую Прагу от противника, авиация фронта сбросила повстанцам 150 т вооружения и боеприпасов и 131 т продовольствия, но время было упущено. 16 сентября была предпринята еще одна попытка помочь варшавянам. Части 1-й польской армии захватили плацдарм на левом берегу Вислы. Однако из-за слабой организации операции и поддержки артиллерии она завершилась неудачей: 22–23 сентября польские подразделения оставили плацдарм.

После этого судьба восстания была предрешена, а генерал Коморовский отказался прорваться на берег Вислы, откуда штаб фронта планировал эвакуировать повстанцев, и предпочел капитулировать.

В ходе восстания, по оценкам польских историков, погибло от 15 000 до 18 000 бойцов АК, 25 000 были ранены, в плен попало 17 000. Жертвы среди мирного населения составили от 120 000 до 165 000 человек, еще более 350 000 отправились в концлагеря. После подавления восстания нацисты разрушили город. Цена близорукости инициаторов восстания и нежелания советского руководства помогать восстанию на его начальном этапе оказалась непомерно высока.-