В пользу присяжных и подсудимых

Почти полтора года назад в России в районных судах появились присяжные. Эта реформа, инициированная руководством Верховного суда, направлена на повышение доверия людей к правосудию через участие в нем. Каковы итоги?

Я уже рассказывала о краткосрочных – первых шести месяцев – результатах реформы (см. «Присяжные районного масштаба», «Ведомости», 13.02.2019). Она стала шоком для заметной части системы уголовного преследования в России. Впервые присяжные стали заседать на районном уровне, а размер коллегии уменьшился с 12 человек до 8 на уровне областных судов и установлен в 6 человек – на уровне районных.

Система ответила значительным ростом доли оправданий, что совершенно нетипично для российских судов районного звена. Председатель Мосгорсуда Ольга Егорова объясняла это неготовностью следователей: они направляли в суд некачественно расследованные дела. Сохранились ли эти тренды во втором полугодии реформы?

Первое наблюдение: по данным судебного департамента при Верховном суде, в первом полугодии 2019 г. постепенно увеличивается число и ходатайств, и дел с участием присяжных. Хотя юрисдикция судов присяжных увеличилась и в областных судах, и в районных судах, основной вклад в рост числа дел вносит именно районное звено за счет обвинений в убийствах без отягчающих обстоятельств, причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть, а также в сбыте, производстве или перемещении наркотических веществ в особо крупном размере.

В первые полгода реформы ходатайства о рассмотрении дел с участием присяжных районные суды получили в 196 делах. Часть из них была отклонена, в результате в суды поступило 148 дел, 92 из которых суды успели рассмотреть. За вторые же полгода реформы в районные суды поступило уже 200 дел. За год реформы 29 дел поступили повторно на новое рассмотрение в связи с роспуском коллегии. Помимо того что в районных судах вообще бывает сложно набрать коллегию с первого раза, уже набранные коллегии могут распадаться на этапе рассмотрения дела, иногда – и на этапе вынесения вердикта.

Второе наблюдение: закрепление оправдательного уклона судов присяжных, что особенно выделяет их на фоне профессиональных судей, оправдывающих в делах публичного обвинения в двух случаях из тысячи. Так, за первое полугодие реформы присяжными было оправдано более четверти подсудимых (25,7%) в судах районного уровня и каждый восьмой (16,1%) – в областных. Во второе полугодие реформы оправдания составили пятую часть решений (20,8%) в судах с присяжными на районном уровне и чуть увеличились, немного не достигнув этой же доли, на областном (18,9%).

Третье наблюдение: профессиональные судьи назначают более жесткие наказания, если вердикт присяжных обвинительный. Из 31 осужденного за убийство, чьи приговоры уже вступили в силу, каждый третий (10 человек) получил от присяжных снисхождение. Однако судьи назначали в среднем наказание строже, чем при рассмотрении дела без присяжных: срок реального заключения 8 лет и меньше получил только каждый пятый (19,4%), в то время как в делах по этой же статье, рассмотренных профессиональными судьями, такое наказание получила половина осужденных (50,2%).

Еще более заметна эта тенденция по осуждениям за производство, сбыт или перемещение наркотических средств в особо крупном размере (ч. 5 ст. 228.1 УК). Так, среди 15 осужденных, чьи приговоры вступили в силу, снисхождение присяжных заслужила почти половина (семь человек). Однако только один из них (6,7%) получил наказание менее 8 лет лишения свободы. Одновременно среди всех, кто осуждался профессиональными судьями по этой статье, к 8 годам или менее было приговорено более половины (52,5%), при этом каждый шестой (16,8%) получил санкцию даже ниже низшего предела по этой статье.

Из полевых наблюдений и экспертных интервью мы знаем, что более жесткое наказание – это одновременно и сигнал другим подсудимым, кто размышляет о суде равных, отказаться от этого выбора, и неформальная санкция тому осужденному, кто заставил суд работать «на износ». Каждое дело с присяжными в районном суде, особенно если дело первое, – это множество организационных сложностей, которые обрушиваются на судью и аппарат. Это также и увеличение расходов на судопроизводство.

Четвертое наблюдение: частые отмены оправдательных вердиктов, вынесенных присяжными на районном уровне. В первом полугодии реформы обвинение или защита обжаловали только четверть (24,8%) вынесенных присяжными вердиктов в районных судах, тогда как во втором полугодии обжаловано уже больше половины (53,9%). В первом полугодии отменено лишь 5,3% обвинительных вердикта, а оправдательных – каждый пятый (20,7%). Во втором – соотношение сохранилось при общем увеличении отмен: отменены 8,7% обвинительных приговоров и 37,3% оправдательных.

Тут надо иметь в виду, что обвинительные приговоры могут реже обжаловаться. Это особенно справедливо для тех судейских решений, где на основе вердикта присяжных состоялась переквалификация на более мягкую статью: такие обвинительные приговоры стороной защиты обычно и не обжалуются вовсе. По результатам полевых исследований мы знаем, что гособвинение обжалует в обязательном порядке все оправдательные приговоры.

Что можно заключить из этих статистических наблюдений? Поскольку суды присяжных оправдывают на два порядка чаще, чем профессиональные судьи (около 20% против 0,2%), неудивительно, что все больше подсудимых ходатайствуют о рассмотрении их дела «судом равных». Если все же выиграет сторона обвинения, то подсудимый получит в среднем более жесткое наказание. Не секрет, что суды присяжных требуют значительных организационных мер и денежных расходов. Профессиональные судьи (а именно они решают вопрос о санкции), с одной стороны, наказывают более жестко тех, кто создал им больше нагрузки. А с другой – более жесткими наказаниями посылают сигнал другим подсудимым не выбирать суд присяжных. И, наконец, даже если обвиняемому удалось доказать в районном суде перед присяжными свою невиновность, радоваться рано. Оправдательный вердикт с вероятностью 37% будет отменен. Верховный же суд, в свою очередь, отменил за первую половину 2019 г. каждое пятое (22,2%) оправдание, вынесенное присяжными на уровне областных судов.

Автор – научный сотрудник Института проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге.