Россия будет жестко принуждать Украину к миру

Нынешнее обострение донбасского конфликта носит неслучайный характер – оно вытекает из безвыходной ситуации, сложившейся в регионе с 2014 г

После событий августа 2014 г., когда «северный ветер», как в ДНР и ЛНР называют негласную помощь Москвы, остановил попытку Украины решить вопрос с мятежными республиками военным путем, российское руководство попыталось повторить на Украине политическое решение августа 2008 г. в Грузии. Тогда при посредничестве Европы Тбилиси был навязан умеренный, но устраивающий Москву компромисс с прекращением боевых действий и фактической гарантией независимого статуса для Абхазии и Южной Осетии. Именно по этой модели Москва пыталась строить и минские соглашения. Однако на Украине этот подход не сработал: если Грузия после вмешательства российских войск стояла на грани полного военного поражения, а российские танки были на подступах к Тбилиси, то Украина по итогам августовской 2014 г. «битвы в кукурузе» отделалась лишь локальным «котлом» и сильным испугом. В результате, номинально заявляя о «приверженности» минским соглашениям, Украина тогда фактически возобновила боевые действия. Поражение в районе Дебальцева в начале 2015 г. заставило Киев радикально уменьшить их интенсивность и переподписать минские соглашения.

Однако эти соглашения, навязанные Украине силой оружия, для нее неприемлемы. В случае их реализации легализуется статус пророссийских республик и они гарантируют себе блокирующее влияние на политику Украины. Что, кстати говоря, и является целью российской стороны. Поэтому главной задачей Украины и ее западных партнеров является демонтаж соглашений. Цель – ликвидация не только ДНР и ЛНР, но и любого русского влияния на Украине, что откроет для Киева возможность присоединения к НАТО. Вступление же Украины в НАТО, в свою очередь, является стратегической целью для США, поскольку даст возможность развертывания американских военных группировок и вооружений (в том числе ядерных) в непосредственной близости от Москвы.

Основой для ревизии минских соглашений может стать только реванш за 2014 г. – военный разгром и оккупация пророссийских республик. К другому сценарию и какому-либо мирному решению Украина никогда и не готовилась, а единственным препятствием для реализации этого желаемого сценария была военная угроза со стороны Москвы и призрак масштабной русской интервенции. Теперь Киев увидел «окно возможностей», что связано прежде всего с приходом к власти в США администрации президента Джозефа Байдена – давнего и самого высокопоставленного куратора «украинских дел» в Вашингтоне.

К обострению в Донбассе украинское руководство подталкивает и внутриполитическая обстановка. Дела у президента Владимира Зеленского идут неважно, его администрация находится в состоянии постоянного хаоса. Украина переживает серьезные проблемы с эпидемией COVID-19, борьба с которой была с самого начала организована неэффективно. По последним опросам, партия Зеленского скатилась на 3-е место в рейтинге. В попытках удержать позиции президент Украины уходит во все более националистический крен. В этих условиях Киеву срочно нужны хоть какие-то «победы». Тем более что перед глазами еще свежа в памяти чрезвычайно успешная осенняя кампания Азербайджана в Нагорном Карабахе, которая произвела огромное впечатление на украинскую элиту и породила у нее желание «сделать так же».

Однако представляется, что все надежды нынешних украинских властей на «невмешательство России» тщетны. Москва не может позволить себе поражения ДНР и ЛНР – тем более в ситуации, когда это будет выглядеть как сдача позиций прямому сателлиту США. При этом никаких серьезных военных гарантий Украине американцы предоставлять не собираются и воевать за Украину с Россией не будут. В свою очередь, Москва наглядно демонстрирует (в том числе через развертывание группировок войск в Крыму и даже в Белоруссии), что в случае организации Киевом войны в Донбассе под угрозу будет поставлена вся территория Украины и само существование украинского государства в нынешнем виде.

Впрочем, возможно, украинские власти сейчас и не ставят глобальных задач. Скорее всего, ими будет предпринята попытка ограниченных наступлений с целью захвата тех или иных позиций и населенных пунктов. Это будет преподнесено украинской общественности как «крупные победы», но при этом минимизирует риски прямого военного ответа России.

Одновременно, провоцируя обострение ситуации в Донбассе, Киев пытается выступать в качестве «хвоста, виляющего собакой»: хочет вынудить новую администрацию США к более тесному вовлечению в конфликт. Вероятно, этот фактор вообще является главным в нынешнем кризисе, поскольку Украина объективно заинтересована в интернационализации конфликта. Не исключено, что украинцами будет предпринята попытка разыграть достаточно примитивную комбинацию – обострение конфликта, а затем обращение к США за «посредничеством», что позволит Киеву похоронить неудобный для него нормандский формат переговоров.

Весь этот расклад наглядно демонстрирует важность военного фактора в политике России. Именно готовность и решимость Москвы прибегнуть к вооруженной мощи для защиты своих интересов являются главным рычагом воздействия на Украину и главным средством принуждения Киева к миру.