Суд над последним обвиняемым по болотному делу

Сегодня в 15 часов в Замоскворецком суде пройдет очередное судебное заседание по делу историка Дмитрия Бученкова, которого называют последним болотником: после Бученкова, ставшего 34-м фигурантом длящегося более пяти лет болотного дела, обвинение никому не предъявляли.  

Российским следствию и суду уже давно трудно чем-то удивить интересующегося россиянина. Но дело Бученкова выделяется на общем фоне своей особой абсурдностью: по обвинению в участии в массовых беспорядках и нападении на полицейских во время «Марша миллионов» 6 мая 2012 г. судят человека, которого в этот день не было на Болотной площади.

На имеющихся в материалах дела фотографиях, сделанных с видеозаписи, изображен мужчина в капюшоне с козырьком, чертами лица лишь отдаленно напоминающий Бученкова, – даже лично незнакомые с подсудимым люди не могут принять одного за другого. У Бученкова кривой нос, у человека с Болотной – прямой. У человека с Болотной очевидно более худое лицо. О том, что это разные люди, говорят все родные, друзья и знакомые обвиняемого, а также привлеченные защитой эксперты-криминалисты. О том, что это один и тот же человек – эксперты ФСБ.

У Бученкова есть алиби, подтвержденное не только свидетельскими показаниями родственников: видеокамеры зафиксировали его машину на выезде из Москвы 5 мая в сторону Нижнего Новгорода, где он, по его словам, находился в эти дни, и на въезде в столицу 8 мая.

Полтора года следствия Бученков провел в сизо, с началом суда был отпущен под домашний арест. Для тех, кто научился улавливать сигналы системы, это хороший знак: есть шанс получить «по отсиженному» или наказание, не связанное с лишением свободы. Может быть, удастся дело прекратить, есть основания полагать, что и обвинение может искать какие-то пути отхода.

Про оправдание люди, хорошо знакомые с системой, говорят сегодня редко и больше теоретически, особенно когда речь идет о политических делах. Хотя почему бы не оправдать человека с алиби? Почему его вообще до сих пор не оправдали? Самое страшное, что на подобные «почему?» находятся объяснения вроде «а что делать с теми полицейскими, кто заявил, что узнал его? Не обвинять же в лжесвидетельстве?»

Процесс проходит при почти пустом зале. «Сейчас защита бьется за доказательства очевидного. Но защиту никто не слышит – ни суд, ни журналисты, ни общество», – пишет у себя в Facebook правозащитник и журналист Дмитрий Борко, один из немногих, кто продолжает следить за процессом.

Чтобы иметь возможность поддерживать всех несправедливо обвиняемых сегодня в России, человеку нужно увольняться с работы и прекращать проводить время с семьей. И быть при этом готовым к тому, что он выступит статистом в хорошо срежиссированном спектакле по превращению обвиняемого в осужденного.

«Есть во всем этом нечто неправильное, – говорит Борко. – То есть поддерживать людей надо, а вот считать это судом – нет. Если меня будут судить, я, наверное, просто повернусь к ним задницей. И уж точно откажусь от платного адвоката, ведь это чьи-то деньги будут непременно – зачем их тратить впустую?»

Впрочем, дело Бученкова, кажется, как раз тот случай, когда общественное давление может помочь: слишком шаткие позиции у обвинения.

Автор – журналист