Проба жизни на терпение
Исчезающий рабочий класс все реже считает свою жизнь тяжелой, но терпимой
Главный ответ – жить трудно, но можно терпеть (сегодня 53%). Левада указывал, что эта чисто психологическая адаптация, долготерпение, – ресурс ограниченной надежности
В начале 1990-х гг. перед одними возможности открылись, а другие возможностей лишились, одни жили надеждой – вот это наше уже скоро начнется, а другие – надеждой, что вот это ихнее скоро кончится. И шли споры: народ принимает или не принимает новую жизнь. С этим вопросом обращались и к Юрию Леваде. Левада полагал, что простого ответа на него быть не может. Общественное мнение – не референдум с выбором меж «да» и «нет». Чтобы смоделировать хотя бы в первом приближении сложнейшие процессы адаптации людей к новым реалиям жизни, Левада предложил и новый исследовательский инструмент. Респондентам в ходе опроса предлагались не жестко-холодные варианты ответов вроде «удовлетворен» / «не удовлетворен», а формулировки, выраженные на житейском языке. Для людей, сумевших адаптироваться за счет своих усилий или удач, был заготовлен ответ «все не так плохо и можно жить». (Отметим здесь, что формула «жизнь удалась!» если и была популярна, то в очень узкой среде «новых русских» и для массового опроса не годилась.) Для тех, кто приспособился к новым условиям не экономически, а лишь психологически, был вариант «жить трудно, но можно терпеть». Тем, кто остался дезадаптирован и хотел выразить свое отчаянье и негодование, подходил ответ: «Терпеть наше бедственное положение невозможно».
Уже первый выход этого инструмента в поле показал его работоспособность. Доля тех, кто не счел подходящим для себя ни один из вариантов, была тогда, как и теперь, совсем невелика (нынче 3%), это очень хороший результат.
Левада видел, как меняется соотношение получаемых ответов, демонстрируя драматический процесс приспособления российского общества к социальным и экономическим переменам. На руинах индустриальной экономики рождалась сервисная, госпатернализм сменился на либеральные установки, закрывались госпредприятия, но открывались частные. Доля активно адаптирующихся росла. Затем проявились другие тенденции. Левада успел их заметить. В 2006 г. Юрия Левады не стало, но его инструмент продолжал работать и показывать, что новые возможности на путях предпринимательства стали прибавляться все медленнее. Удача и повод сказать, что «можно жить», перешли к госслужащим, причем тем больше, чем выше ранг. Вот и сейчас среди предпринимателей выражают оптимизм 35% (это на уровне домохозяек), среди служащих – 42%, а выше всех работающих – меж начальников (44%).
Однако главный ответ у всех – «жить трудно, но можно терпеть» (сегодня 53%). Левада указывал, что эта чисто психологическая адаптация, пресловутое «долготерпение», – ресурс ограниченной надежности.
Идет деиндустриализация, идут перемены в характере и ценности труда, те, что названы «превращением пролетариата в прекариат» (грубо: рабочих в разнорабочих). Те, кто себя еще относит к рабочим, реже всех среди работников выбирают ответ «всё не так плохо» (27%) и чаще всех работающих заявляют, что «терпеть невозможно» (18%). Этот индикатор, между прочим, косвенно указывает на вероятность выступлений рабочих, не желающих больше терпеть.
Автор – руководитель отдела социокультурных исследований «Левада-центра»