«Подлинная история Константина Левина»: Басинский снова объясняет Толстого

Классика на то и классика, чтобы ее читали всегда. Однако далеко не все книги из мирового канона в равной степени участвуют в культурном обороте. И роман Толстого, кажется, как раз из тех уникальных долгожителей, которые с годами только хорошеют. «Анна Каренина» скоро справит 150-летний юбилей (первая часть была напечатана в 1875 г., последняя – в 1877 г.), но все так же свежа и актуальна. Вот краткий перечень доказательств, датированных нашим 2023 годом. Недавно вышла очередная – примерно сороковая – экранизация, причем снята она не в России, а в Мексике: сериал «Снова упасть», где действие перенесено в наши дни в Мехико. Кроме того, появились два важных и резонансных исследования – и даже не посчитать, какие они по счету, – «Жизнь творимого романа» историка Михаила Долбилова и «Подлинная жизнь Константина Левина» Павла Басинского.

Обе книги, что интересно, не похожи ни по форме, ни по объему, ни по методологии, ни по адресату. У Долбилова – 700-страничная дотошная монография, у Басинского – 300-страничный нон-фикшн для широкой аудитории. Но целеполагание общее – оба автора, как и тысячи предшественников, хотят разгадать, в чем же уникальность этого почтенного романа, почему он волнует и пленяет до сих пор. Долбилов показывает, как историческая реальность вторгается в замысел, меняет и формирует текст по ходу написания. А Басинский рассуждает, зачем в романе, озаглавленном «Анна Каренина», ровно половина листажа отдана некоему Константину Левину – человеку, с которым героиня встретится всего раз, и то ближе к финалу, незадолго до трагической и всем известной развязки.

Новый нон-фикшн Басинского – прямое продолжение предыдущего, «Подлинной истории Анны Карениной», который в 2022 г. получил премию «Большая книга». Сейчас по его мотивам студия «Видеопрокат» снимает документальный сериал. Басинский – выпускник Литинститута и один из самых заметных литературных критиков (Пелевин вывел его в романе «Generation «П» под именем Бесинского) – давно и успешно пишет про Толстого, интересно чередуя жанры. Его самая известная книга, «Побег из рая», – это жизнеописание писателя в форме литературоведческого детектива: рассказ начинается не с начала – с рождения, а как бы с конца, с загадочной попытки побега из родной Ясной Поляны, которая кончилась смертью от воспаления легких на станции Астапово. Чтобы разгадать причины роковой эскапады, Басинский вместе с читателями все глубже и глубже погружается в книги и биографию Толстого.

Обе «Подлинные истории» уже совсем другие. Это образцы «медленного чтения» – последовательной расшифровки неочевидных подтекстов, подводных течений, забытых и потому требующих пояснений социальных норм и правил поведения, принятых в светском обществе 1870-х гг. Звучит, наверное, не так захватывающе, как читается на самом деле. Любой, кто брал в руки хотя бы одну книгу Басинского, знает, как виртуозно тот строит повествование, как умеет увлечь и доходчиво объяснить не самые простые материи. Причем, завлекая в скрытую вселенную романа, Басинский не требует ни особых знаний, ни даже перечитывания книги: всю необходимую информацию выдает сам, иллюстрируя тот или иной ход рассуждения подходящей цитатой.

Толстой, напоминает Басинский, чрезвычайно гордился романной архитектурой «Анны Карениной». При этом сразу после публикации терпел критику даже от близких и проницательных читателей, что он будто бы искусственно собрал под обложкой две разные, вполне самостоятельные книги. Обращаясь к черновикам, Басинский показывает, что в разносах Толстой отчасти виновен сам – он специально прятал и маскировал связи между этими «двумя книгами».

Это сегодня очевидно, что Левина Толстой во многом писал с себя – о чем намекает даже фамилия персонажа («Левин» звучит как нечто, принадлежащее Льву). Но есть важные поправки. Первоначально Левин был совсем другим – и, главное, второстепенным персонажем. Его роль, его характер, его драма уточнялись и расширялись по мере того, как прогрессировал личностный кризис самого Толстого. Интересно, что во время работы над «Анной Карениной» он не вел дневник, которому ни раньше, ни позже больше не изменял. Получается, все свои сокровенные мысли он фиксировал сразу в образе Левина. Правда, саму фамилию он нашел случайно, перебрав многие варианты, и среди них был... «Ленин». Как справедливо пишет Басинский, если бы Толстой остановился именно на «Ленине», весьма вероятно, что Владимир Ульянов взял бы себе другую партийную кличку, а значит, Ленинград назывался бы иначе.

Считается, что любовь Левина и Кити честнее и возвышеннее, чем плотская страсть Анны и Вронского, поэтому именно первые будут жить долго и счастливо. Басинский уверен: настолько унылая дидактика Толстому была чужда. По тексту видно, что Левин все-таки не настолько положительный персонаж и пример для подражания – немного социопат с комплексом мелкого помещика. Да и противопоставление Левина Карениной происходит по другой линии. В черновиках Толстой сталкивал их гораздо чаще – в одной из версий они знакомились уже в начале книги, в другой – именно Левин находил тело Карениной на железнодорожном полотне. Наконец, предсмертные рассуждения Анны прямо рифмовались с экзистенциальным кризисом Левина. Получается, обоих мучили одни и те же мысли, только у Левина остался выбор, как жить, а у Карениной – нет. В итоге эту рифму писатель приглушил, надеясь на интуицию читателя.

Что до самой книги Басинского, ее обаяние можно объяснить так. Дело не только в проницательности, эрудиции, безусловном литературном таланте автора. Мы живем в эпоху ремейков, когда любая новая история хороша ровно в той степени, насколько она похожа на старую. В свою очередь, книги Басинского предлагают пережить уже знакомые истории как захватывающе новые.