«Северный поток» не нужен

Компания Nord Stream AG, оператор «Северного потока» (СП), подала иск на 400 млн евро к страховщикам Lloyd’s Insurance Compay S.A. и Arch Insurance (EU) DAC, которые отказались покрыть ущерб от взрывов, нарушивших целостность экспортного газопровода. Оценки затрат, которые необходимо понести для восстановления «Северного потока» и поврежденной нитки «Северного потока – 2» (СП2), разнятся – от нескольких сотен миллионов евро до более чем 1,2 млрд евро. Но основные сомнения, что в обозримом будущем магистраль заработает, не связаны с финансовыми вопросами.

На троих

Идея Северо-Европейского газопровода (СЕГ), который позже превратился в «Северный поток», обсуждалась еще в 1990-х. Тогда она встретила резкую критику со стороны представителей украинской газовой отрасли, которые доказывали на всех доступных площадках, что подобный газопровод никогда не будет реализован из-за его бессмысленности – ведь зачем он нужен, если работает газотранспортная система (ГТС) Украины.

Через нее на тот момент осуществлялось не менее 95% экспортных поставок природного газа из России в Европу. Перспективы СЕГ на таком фоне казались весьма туманными.

Интересно, что «Северный поток» действительно мог не появиться. Водораздел пришелся на 2002 г. Тогда Москва, Киев и представители европейских покупателей газа обсуждали создание трехстороннего консорциума, который управлял бы украинской «трубой» и обеспечивал вложения в ее развитие.

Леонид Кучма, занимавший на тот момент пост президента Украины, одобрял проект. Но его встретили в штыки представители оппозиции, которые устроили скандал с элементами хорошо отрепетированной истерики под крики «национальное достояние продают!» Проект не предусматривал передачи права собственности на ГТС Украины, а лишь управление. Но такие тонкости в пылу политических баталий оппозиция успешно игнорировала.

Трехсторонний консорциум так и не был реализован. Гораздо позже, в 2014 г., новая (на тот момент) постмайданная власть Украины попыталась продать право на управление своей газотранспортной системой. Но та представляла собой малоинтересный актив без гарантий загрузки. А таковые могли дать крупный поставщик с одной стороны и крупный покупатель – с другой. Единственным крупным поставщиком была и остается Россия, с которой на тот момент отношения испортились. Желающих купить себе на голову право управления украинской ГТС не нашлось.

А в 2002 г. срыв проекта трехстороннего управления привел к череде крупных газовых кризисов между Москвой и Киевом. А самое главное – и российская сторона, и европейские покупатели уверились в необходимости строить газопровод в Балтийском море. Проект был переименован в «Северный поток».

Российско-европейский поток

«Северный поток» обычно называют российским проектом, но даже с формальной точки зрения это не так. В проекте участвовали на правах собственников крупные энергетические компании из Евросоюза (Wintershall, E.On, Gasunie, Engie).

Причины их заинтересованности новой магистралью были предельно просты. Украинская ГТС старела (даже в плановые ремонты вкладывалась лишь часть требуемых сумм, о развитии речь вовсе не шла), ее надежность снижалась. А газовые споры между Москвой и Киевом лишь усугубляли ситуацию.

Кроме того, в момент принятия решения о строительстве «Северного потока» общепризнанным был прогноз о наступлении «золотого века газа». Предполагалось, что с 2005 по 2030 г. потребление голубого топлива в Евросоюзе (с Великобританией в составе) увеличится с 500 млрд до 800 млрд куб. м. Это делало вопрос о надежности поставок особенно важным.

Новая труба была необходима. А прибыль от ее эксплуатации шла бы поставщику и крупным покупателям, а не постороннему транзитеру.

Первая нитка «Северного потока» была запущена в 2011 г. Киеву хватило этого прозрачного намека, чтобы отбросить бытовавшие до этого момента фантазии о невозможности реализации такого проекта и безальтернативности украинского маршрута поставок газа. Тогдашний президент страны Виктор Янукович даже инициировал специальный аудит, который показал необходимый уровень затрат на модернизацию украинской «трубы», чтобы та сохранила конкурентоспособность. Получилась сумма, которой хватило бы на строительство еще одного «Северного потока».

А еще об одном «Северном потоке» заговорили сразу же после того, как в 2012 г. была запущена вторая нитка экспортной магистрали. Но четких планов на тот момент не было. Обсуждался даже вариант строительства «Северного потока – 2» в Великобританию.

Затем отношения между Европой и Россией усложнились. И парадоксальным образом это подтолкнуло к строительству «Северного потока – 2». Тот преодолел множество препятствий на пути от проекта до труб, проложенных по дну Балтийского моря от нашей страны до берегов Германии. Но будучи полностью готовым, СП2 так и не получил разрешение на эксплуатацию со стороны Евросоюза и к моменту печально знаменитого теракта не обеспечивал поставок газа.

Rolls-Royce для русского газа

«Северные потоки» по техническим параметрам – братья-близнецы. Обе магистрали были построены в двухниточном исполнении (т. е. каждая состояла из двух параллельно уложенных газопроводов по 27,5 млрд куб. м), протяженность каждой – более 1200 км.

В 2021 г. был установлен рекорд поставок через первый «Северный поток». При номинальной мощности 55 млрд куб. м в год через него было прокачано 59,2 млрд куб. м. То есть при необходимости оба «Потока» могли обеспечить поставку почти 120 млрд куб. м, сделав Германию крупнейшим газовым хабом в Европе.

Но к моменту взрыва не эксплуатировался не только «Северный поток – 2», но и первый «Северный поток». Проблема возникла после обострения санкционного противостояния в 2022-м. Связана она была с невозможностью полноценно обслуживать газоперекачивающие агрегаты (ГПА) компрессорной станции «Портовая» в условиях санкций.

Дело в том, что решения о закупке ГПА для «Северного потока» принимались еще в 2008 г., когда в нашей стране только-только собирались переходить к производству агрегатов большой мощности (32 МВт). То есть своих изделий у нас на тот момент не было. Пришлось воспользоваться услугами компании Rolls-Royce, изготовившей необходимые газовые турбины (сердце ГПА) на своем канадском заводе.

В 2014 г. газотурбинный бизнес Rolls-Royce был выкуплен Siemens. Россия к тому моменту могла самостоятельно производить ГПА-32, но это не отменяло необходимости обслуживать ранее купленные импортные агрегаты.

В 2022-м у Siemens возникла проблема с плановыми и внеплановыми ремонтами турбин на компрессорной станции «Портовая», обеспечивавшей прокачку газа по «Северному потоку». Если упростить ситуацию, то их необходимо было периодически (или по мере необходимости) вывозить в Канаду на обслуживание. Но вернуть из-за введенных Канадой против России ограничений на доступ к технике и технологиям стало невозможно.

Руководство Германии делало вид, что пытается решить проблему. А компания Siemens вела себя так, будто происходящее ее не касается.

В итоге по мере достижения времени плановых ремонтов и выявленных неисправностей газоперекачивающие агрегаты начали отключать, так как по существующим нормативам эксплуатировать их в таком состоянии было нельзя.

В конце августа 2022 г. «Северный поток» был остановлен на профилактику, в ходе которой выявили неисправность последнего эксплуатировавшегося на тот момент ГПА. Прокачка голубого топлива по газопроводу не возобновлялась.

А в конце сентября некто совершил теракт. Недалеко от острова Борнхольм на «Северный потоках» произошли взрывы. Из строя были выведены обе нитки СП и одна из ниток СП2.

«Северный поток» избыточен

Произошел крупнейший в истории теракт на энергетической инфраструктуре международного значения. Но последовавшее расследование шло настолько активно, будто главной его задачей было не выявить исполнителей и через них выйти на заказчика, а придумать причину свернуть расследование.

Ряд стран к настоящему моменту прекрасно справились с этой задачей – все разбирательства благополучно свернули.

Брюссель при этом не демонстрирует какой-либо обеспокоенности. «Северный поток» на данный момент европейскому рынку объективно не нужен.

За время мирового энергетического кризиса потребление газа в странах Европы обвалилось примерно на 100 млрд куб. м. Ранее использовавшиеся российские газотранспортные мощности, которые по разным причинам нельзя эксплуатировать в настоящий момент, включают в себя «Северный поток», газопровод «Ямал – Европа» и одно из направлений ГТС Украины.

Иными словами, дело не только в том, что российские поставки заместились сжиженным природным газом из других стран, но и в том, что потребление обвалилось, поэтому даже при условии стопроцентной работоспособности всех мощностей поставлять газ в прежних объемах некому.

Даже действующие на данный момент коридоры поставок российского трубопроводного газа используются не на 100%. Они могли бы обеспечить прокачку еще порядка 20 млрд куб. м в год.

Вроде бы мощности «Северного потока» в этих обстоятельствах избыточны. Но мы видим возросшие объемы закупок российского газа за первые 10 недель 2024 г. по сравнению с аналогичным периодом 2023 г. Поставки в страны ЕС через «Турецкий поток» и Украину за этот период увеличились на 2 млрд куб. м – примерно до 6 млрд куб. м.

Возможно, перед нами начало частичного восстановления спроса после периода аномально высоких цен. Но без российских газотранспортных мощностей полноценное восстановление на данный момент невозможно.

Никакой капитуляции перед Россией

В приведенном выше списке отсутствует «Северный поток – 2». Формально его можно частично использовать для поставок газа. Притом одна сохранившаяся нитка этого газопровода позволила бы прокачать в страны Евросоюза столько же газа, сколько в 2023 г. было поставлено в ЕС из России через «Турецкий поток» и Украину. Но разрешение на эксплуатацию отсутствует. И выдавать его не торопятся.

За этим нет никакой рациональной причины – исключительно личностно-политические мотивы. То есть эти мотивы нельзя назвать в полном смысле политическими, ведь политика, как говорил классик, – это концентрированная экономика. В текущих условиях ограниченность действовавшей до 2022 г. газотранспортной инфраструктуры и отсутствие разрешения для «Северного потока – 2» – это сдерживающий фактор для европейской экономики.

В мире все еще отсутствует избыток предложения газа (речь, разумеется, про СПГ). Если восстанавливать спрос слишком быстро, можно спровоцировать новый виток котировок, вступив в ценовое противостояние с другими покупателями как на европейском, так и на азиатском рынках. Другое дело, если бы работали «Северные потоки» и прочие магистрали на российско-европейском направлении. Из нашей страны поставлялось бы столько газа, сколько потребовалось бы покупателям.

Понимают ли это в Брюсселе, Берлине, Париже? Конечно. Но европейское руководство сейчас зависит от сохранения воинственной риторики. Оно слишком часто и слишком громко говорило о противостоянии с Россией, о войне, которая ведется против их «цветущего сада», и о недопустимости капитуляции, под которой понимаются любые компромиссы и попытки договориться с учетом российских интересов. На противостояние с Россией можно было списывать последствия многочисленных ошибок, допущенных в ходе реформирования европейской энергетики за последние 15 лет. Также на коварство нашей страны можно было списать все проблемы экономики ЕС.

Могут ли европейские лидеры обговорить с Москвой возможность отмены взаимных санкций, которые не дают эксплуатировать польский участок газопровода «Ямал – Европа»? Могут ли они потребовать у Киева обеспечить прокачку российского газа по незадействованному сегодня направлению, которое идет через газоизмерительную станцию «Сохрановка»? Могут ли они выдать разрешение (хотя бы временное) на эксплуатацию одной из ниток «Северного потока – 2»? Ответ на все эти вопросы: да.

А будут ли они это делать? Нет.

Надежда на кризис перепроизводства

Даже попытка со стороны Берлина обратиться в Брюссель за разрешением для «Северного потока – 2» вызовет неприемлемые политические последствия для действующего руководства Германии. Также и члены Еврокомиссии не могут сменить гнев на милость в отношении СП2. Сегодня уже как-то забылось, но «Северный поток – 2» со дня своего анонса вызывал острую критику со стороны центральных европейских властей. В 2022 г. Еврокомиссия получила в свои руки прекрасную возможность заявить, что она все время была права, не доверяя России и критикуя ее газотранспортные проекты.

Выдать разрешение для СП2 сегодня – это не просто расписаться в собственной неправоте, а капитулировать перед Россией. Хотя сама Россия этот шаг ни в коем случае не воспримет в таком ключе.

Можно было бы предложить сначала отремонтировать «Северные потоки», а потом переходить к переговорам с европейскими властями. Но в текущих условиях для того, чтобы приступить к ремонту, нужно иметь гарантии эксплуатации этих газовых магистралей. Есть ли какие-то попытки со стороны Берлина или Брюсселя такие гарантии дать? Нет.

Канцлер Германии Олаф Шольц активно продвигает строительство терминалов для приема СПГ. Судя по сообщениям в немецких СМИ, его активность связана с личной материальной заинтересованностью. Если эти сообщения соответствуют действительности, то «Потоки» – это прямые конкуренты терминалам. И пока функционировал первый «Северный поток», интерес к сжиженному природному газу со стороны немецких потребителей был минимальным.

Кроме того, Берлин в данный момент пытается реализовать обещанную еще в конце 2021 г. программу строительства новых газовых электростанций. Но не обычных, а готовых к переходу на водород. Возврат «Северных потоков» априори вызовет сопротивление водородным инициативам со стороны потребителей. Зачем нам водород, если есть природный газ? Давайте повременим.

То есть ограниченность газотранспортных мощностей со стороны России рассматривается еще и в качестве страховки от попыток европейских компаний саботировать «экологические» инициативы Евросоюза.

И последнее. Руководство ЕС требует отказаться от российского газа к 2027 г. В 2027-м может возникнуть кризис перепроизводства СПГ в мировом масштабе. Если это произойдет, выбранный Брюсселем момент для отказа от поставок из нашей страны можно будет считать удачным. Но пока мы видим лишь, как ограниченность доступа к газотранспортным мощностям из России сдерживает восстановление европейской экономики после мирового энергетического кризиса.

В текущих условиях расконсервация этих газотранспортных мощностей возможна в случае, если не только наша страна, но и европейские власти будут готовы договариваться.

Если же кризис перепроизводства и возникнет в 2027 г., то он быстро завершится, как завершались прежние кризисы такого рода. И может оказаться, что в этот момент у ЕС не будет ни СПГ в необходимых объемах, ни зеленого водорода и приспособленных к нему электростанций. А договариваться о восстановлении «Северных потоков» будет уже поздно.