Высшая школа цифровой жизни

Цифровизация стала стратегическим преимуществом современных российских вузов. Впрочем, степень внедрения новых технологий в работу учебных заведений заметно различается. Как и различается подход к созданию цифровой архитектуры: одни вузы переходят на единые платформенные решения, другие выстраивают инфраструктуру из отдельных модулей.

Переход к экосистемности

В последние годы цифровизация в вузах перестала быть набором разрозненных инициатив – речь идет о формировании единого управленческого и инфраструктурного контура, рассказывает первый проректор МФТИ Елена Анохова. Ведущие российские университеты, поясняет она, выстраивают систему, в которой кадровые, финансовые, образовательные и научные процессы постепенно объединяются в единую логику данных.

Это непростой процесс, отмечает Анохова, поскольку исторически разные системы создавались автономно, «под задачу», без сквозной архитектуры. Сейчас, когда государство стандартизирует взаимодействие со своими государственными информационными системами, университеты, по мнению Аноховой, получают шанс выстроить полноценную управленческую аналитику. Именно это становится катализатором развития IT-экосистем вузов.

Вопрос цифровизации российских вузов – это вопрос стратегической конкурентоспособности и выживания в новой реальности, а также фундамент новой университетской экосистемы, уверен проректор Президентской академии Павел Клепинин. Цифровизация трансформирует все аспекты деятельности вузов: от того, как студент заходит в аудиторию (или виртуальный класс), до того, как вуз строит свою долгосрочную стратегию. «Вузы, которые откладывают цифровую трансформацию, рискуют превратиться в архив знаний, в то время как будущее за живыми, гибкими и технологичными образовательными экосистемами и массовым использованием технологий ИИ», – заключает Клепинин.

В целом российский рынок образовательных технологий движется к зрелости, подтверждает коммерческий директор «Яндекс 360» Роман Королев: вузы все чаще рассматривают цифровизацию не как вынужденную меру, а как стратегический инструмент развития. «Мы видим этот тренд в рамках собственных проектов: с нашими решениями работают крупнейшие российские вузы – Президентская академия, РУДН, МГЮА, МГУ, Тюменский государственный университет и многие другие. Такой партнерский опыт позволяет лучше понимать реальные запросы академической среды и адаптировать технологии под ее задачи», – отмечает Королев.

А значит, следующие шаги – не просто автоматизация, а создание полноценной цифровой экосистемы университета, где технологии становятся естественной частью учебного процесса, заключает эксперт.

В современном мире, где стремительно развиваются информационные технологии, образование просто не может оставаться в стороне, согласен проректор про цифровой трансформации РГГУ Дмитрий Гужеля. Образование должно буквально окружать человека со всех сторон, сопровождать на каждом этапе его жизни, в том числе на этапе взаимодействия с университетом. И только современные цифровые технологии способны обеспечить действительно качественную организацию и сопровождение всех этих процессов, уверен он.

Цифровое неравенство

Степень внедрения IT-технологий в университетах заметно различается, говорит ведущий научный сотрудник дирекции приоритетных образовательных инициатив Президентской академии Ринат Файзуллин.

В одних вузах уже работают чат-боты, помогающие студентам и абитуриентам находить нужную информацию; где-то автоматизированы процессы составления расписаний; где-то используются умные камеры, оценивающие вовлеченность студентов в занятия. Таких кейсов немало, однако пока отсутствует единый системный подход, считает Файзуллин. «Вопрос о том, какие функции должны быть автоматизированы, где ИИ выступает консультантом, помощником или контролером, пока остается открытым», – говорит эксперт.

Российское высшее образование крайне неоднородно: между университетами существуют колоссальные различия в уровне цифровизации, говорит Гужеля. Есть вузы, в которых автоматизация охватывает 85–90% всех процессов, и, напротив, есть те, где до сих пор работают «по старинке» – используют разрозненные системы и частные решения, не связанные в единую архитектуру, поясняет он.

Цифровизация университетов идет не безболезненно, рассказывает Анохова. Главная трудность, по ее словам, – историческая фрагментированность систем и данных: десятилетиями вузы развивали IT-среду «по вертикалям» – отдельно науку, образование, кадры, бухгалтерию и финансы. Когда пришло время объединять эти контуры, оказалось, что логики и форматы несовместимы, а данные «не стыкуются», говорит проректор МФТИ.

Российские вузы сегодня проходят этап системной цифровизации, добавляет Королев из «Яндекс 360». За последние годы, отмечает он, значительно вырос уровень автоматизации внутренних процессов – от документооборота до организации учебных занятий в гибридном формате. При этом цифровизация остается осознанным и прагматичным шагом, делится опытом взаимодействия с вузами Королев. Для вузов – крупных и структурно сложных организаций – это серьезное вложение, поэтому они стремятся инвестировать средства максимально эффективно, выбирая решения, которые обеспечивают не только удобство, но и стабильность работы, безопасность данных и соответствие требованиям локального рынка, поясняет он. Так, например, в Тюменском госуниверситете отметили, что переход на виртуальный офис «Яндекс 360» позволил избежать затрат на создание собственной IT-инфраструктуры: по оценкам университета, строительство и поддержка такой инфраструктуры обошлись бы более чем в 30 млн руб. капитальных вложений и около 4 млн руб. ежегодных операционных расходов.

Еще одна проблема – кадровая: далеко не каждый университет может позволить себе привлекать опытных IT-специалистов, конкурируя на рынке труда с крупными IT-компаниями. При этом объем задач, связанных с цифровизацией и интеграцией данных, растет значительно быстрее, чем сами IT-подразделения вузов. Университеты, которые сумеют выстроить команды, способные работать не только с технологиями, но и с бизнес-процессами, получат колоссальное преимущество – от сокращения административных издержек до возможности управлять научными и образовательными программами на основе данных, считает Анохова. Для таких вузов цифровизация становится не обременительными расходами, а инструментом стратегического развития, полагает она.

Ключевые задачи

Клепинин выделяет несколько основных задач, которые цифровизация позволяет решать вузам. Во-первых, это «гиперперсонализация образования», когда IT и ИИ позволяют создавать по-настоящему индивидуальные траектории обучения, адаптирующиеся в реальном времени под уровень студента. Во-вторых, прогностическая аналитика карьеры, когда IT и ИИ прогнозируют востребованность навыков студента на рынке труда, помогают строить оптимальные карьерные треки. В-третьих, геймификация и иммерсивное обучение, создание глубоко погружающих и эффективных учебных сред. И наконец, автоматизация рутинных задач преподавателей и сотрудников вузов, высвобождение времени и перераспределение усилий на интеллектуальные и аналитические задачи и большее взаимодействие со студентами. «Персонализация обучения вкупе с изменением роли преподавателя, который станет индивидуальным наставников для студента, приведет к существенному росту успеваемости студентов, повысится усвоение материала», – уверен проректор Президентской академии.

Влияние цифровизации начинается еще до поступления в вуз, с запуска правильной рекламной части приемной кампании, рассказывает Гужеля. То есть с правильного таргетирования и использования различных цифровых инструментов для маркетинга и вовлечения, с подачи заявки на обучение через современные информационные системы, которые должны быть интегрированы с процессами работы вуза. Университет должен уметь правильно использовать все эти системы: выстраивать коммуникацию с абитуриентом, запускать маркетинговые стратегии, формировать воронку поступления, работать с государственными информационными системами отмечает он.

На этапе обучения Гужеля отмечает такие сервисы, как электронное расписание, доступ к дополнительным материалам по каждому занятию, возможность сочетать онлайн- и офлайн-курсы. Кроме того, удобную коммуникацию с преподавателем, цифровые инструменты для сдачи и проверки работ, мониторинг успеваемости, построение и сопровождение индивидуальных образовательных траекторий.

«Выстраивать подобные процессы помогают инструменты, которые изначально создавались с прицелом на корпоративный сектор, но хорошо показавшие себя в образовательной системе», – добавляет Королев. Он приводит в пример сервисы виртуального офиса «Яндекс 360». В «Телемосте» можно проводить большие видеовстречи с участием до 1 000 человек и трансляции до 10 000 зрителей. Почта и корпоративный мессенджер помогают перенести всю коммуникацию в единую образовательную среду. «Кроме того, для сбора обратной связи можно использовать инструмент «Формы», такую систему у себя уже организовал, например, РУДН», – объясняет Королев.

В научной деятельности цифровизация и IT-технологии используются при подаче и сопровождении грантов, представлении результатов исследований, проведении научных экспериментов с использованием цифровых двойников. «Да и после окончания вуза каждого выпускника должен сопровождать IT-шлейф учебного заведения – коммуникация, обратная связь и новое вовлечение», – заключает Гужеля.

Правильные решения

Сейчас при построении цифровой инфраструктуры приоритет однозначно отдается российским IT‑решениям, рассказывают в РГГУ. Это связано как с технологической независимостью, так и с санкционными ограничениями. «К счастью, отечественные IT‑компании активно реагируют на этот запрос: многие разрабатывают продукты, адаптированные именно под нужды вузов, интегрируемые в систему образования и соответствующие требованиям отечественных регуляторов по защите данных и информационной безопасности», – отмечает Гужеля.

Потребность в комплексных и устойчивых решениях закономерно смещает внимание вузов в сторону российских IT-компаний, подтверждает Королев, именно они сегодня способны гарантировать непрерывность работы сервисов, защиту информации и гибкость внедрения. «По нашему опыту, образовательные учреждения ценят не только функциональность, но и скорость обратной связи. Мы оперативно реагируем на их запросы – внедряем обновления и адаптируем сервисы под образовательные сценарии», – добавляет он.

Российские вузы при внедрении технологических решений стоят перед выбором, постепенно создавать IT-инфраструктуру самостоятельно или купить готовое комплексное решение (платформу). Есть две стратегии, одну можно назвать «платформенной», вторую – «лоскутной/пазловой», рассказывает Гужеля.

Платформенная, по его словам, требует больших затрат, причем не только финансовых, но и организационных, таких как переобучение сотрудников и перестройка внутренних процессов в организации. Поэтому многие университеты выбирают другой путь – создание «лоскутной» инфраструктуры из отдельных модулей и решений.

Однако со временем «лоскутное одеяло» IT‑решений становится все более сложным: системы плохо интегрируются, дублируют функции, порой мешают друг другу. «В итоге многие вузы приходят к пониманию, что построить устойчивую экосистему без единой цифровой логики невозможно – рано или поздно все равно приходится переходить на более цельную архитектуру», – говорит Гужеля.

Внедряемые сегодня вузами IT-продукты чаще носят фрагментарный, несистемный характер, согласен Файзуллин. Вместе с тем есть успешные примеры собственных разработок и решений, созданных в сотрудничестве с вендорами.

Оптимальной моделью, на его взгляд, является кооперация вузов и IT-компаний. «Университеты не специализируются на создании цифровых продуктов, и здесь помощь со стороны технологических партнеров необходима. При этом вендоры не всегда понимают специфику образовательного процесса», – поясняет эксперт.

С точки зрения технологической политики университетов сегодня нет жесткого противопоставления между «моноплатформами» и «пазловыми» решениями, говорит Анохова. В критических контурах – кадровом учете, бухгалтерии, интеграции с казначейством – используются типовые отечественные решения, чтобы обеспечить устойчивость и соответствие регламентам, уточняет она. Но в научных и образовательных задачах вузы сохраняют гибкость: если преподавателю или лаборатории нужно специфическое программное обеспечение без отечественного аналога, оно закупается отдельно. «Такая гибридная модель вынужденная, но жизнеспособная. Она позволяет одновременно соблюдать требования импортозамещения и не тормозить образовательный процесс», – поясняет Анохова.

При выборе подхода к построению IT-инфраструктуры вузами заметен сдвиг от фрагментированных решений к экосистемам, которые снижают нагрузку на IT-службы, повышают уровень безопасности и упрощают администрирование, рассказывает Королев. При этом, по его словам, нишевые решения по-прежнему востребованы там, где нужна глубокая специализация или уникальные функции. &