Полевая почта. «Ведь у меня нет другой мечты, как только увидеть тебя»

«Ведомости» совместно с Музеем Победы продолжают знакомство с почтой времен Великой Отечественной. Это послание было написано радисткой Ниной Релиной 13 апреля 1945 г. для танкиста Михаила Балаганского, с которым ее заочно свела однополчанка. Однако молодые люди так и не встретились: за месяц до этого письма 24-летний старшина Михаил Балаганский сгорел в своей боевой машине под Гдыней.

Здравствуй, Миша!

Милый мой, ведь ты, наверное, и не знаешь, сколько уже слез выплакала я? Знаешь, Миша, мне написали, а впрочем, зачем сообщать тебе, что мне написали, ведь я знаю, что этого не может быть.

Мишка, родненький мой, чертенок мой милый, ведь у меня нет другой мечты, как только увидеть тебя, увидеть тебя, целовать твои темные глаза, твои губы, гладить твои волосы, в которых, как ты писал, уже есть серебряные паутинки.

Милый, вот ведь уже опять весна – это третья весна нашей чистой, большой любви.

Утро. Теплые его лучи проглядывают через мутное окно. Наверное, сегодня еще заметнее распускаются почки на тополях, что растут около нашего шоссе. Знаешь, любимый, как я бы хотел в это солнечное, весеннее утро увидеть тебя проснувшимся от сна под лучами утреннего солнца? Весь мир засиял бы для меня ярче, если бы я увидела тебя.

Мишка, ведь я никогда тебе не писала, что ты стал для меня святыней, богом, которому я готова поклоняться. Кончено, может быть, что в жизни ты и не такой, но твои письма создали мне твой образ чистым, без единого пятнышка. Может быть, у тебя, как и у другого любого человека, есть свои отрицательные стороны, но ведь я их не знаю; а твои письма говорят только хорошее.

Знаешь, Миша, ведь я никому никогда не отдавала столько ласки, столько нежности, сколько отдала тебе. Ты не думай, что я меряю, взвешиваю свои чувства, нет, милый, ведь я отдаю тебе взамен той нежности, которую отдаешь мне ты.

Милый, ведь я много увлекалась, даже может быть, очень много, но никогда никого я не любила так, как тебя. Никогда никто не был мне так дорог. Может быть, потому что ты далек от меня, недоступен мне, может быть. Но и потому что ты понял меня с первого письма, а за 2 года научился понимать малейшие мои настроения – и я не допускаю мысли, что ты когда-нибудь перестанешь писать мне. Ведь я не заслужила этого? Правда?

Я давно не писала тебе, мой хороший. Но всему причиной это письмо, странное письмо, которое просто свело меня с ума.

Ну, мой милый, кончаю.

Желаю тебе… да что я могу желать тебе, кроме хорошего?!

Целую тебя крепко-крепко, как никогда никого не целовала.

Твоя Нина.

13.4.45.