Лидеры России, Ирана и Турции решат судьбу наступления в Сирии

В пятницу в Тегеране пройдет третья встреча лидеров стран – гарантов астанинского мирного процесса по урегулированию в Сирии: России, Ирана и Турции. По словам помощника президента России Юрия Ушакова, стороны обсудят перспективы урегулирования конфликта, меры гуманитарной помощи для послевоенного восстановления инфраструктуры и мероприятия по борьбе с терроризмом. Особое внимание будет уделено ситуации в провинции Идлиб, уточнил Ушаков.

Дамаск продолжает активную подготовку к наступлению на Идлиб, перебрасывая войска. Страны Запада опасаются, что наступление на последний опорный пункт оппозиции обернется крупнейшей гуманитарной катастрофой за все время гражданской войны в Сирии. По подсчетам Associated Press (AP), в провинции Идлиб проживает около 3 млн человек, примерно половина из них – лица, перемещенные из других районов Сирии, а 10 000 – террористы, в том числе члены группировок, близких к «Аль-Каиде» (запрещена в России). С предостережениями относительно наступления высказались президент США Дональд Трамп и министр иностранных дел ФРГ Хайко Маас. Постпред США при ООН Никки Хейли заявила, что, если правительственные войска применят химоружие, США и их союзники отреагируют «соответствующим образом» (цитата по Voice of America).

Ситуацию в Идлибе в пятницу будут обсуждать не только в Тегеране, но и на внеочередной встрече Совбеза ООН, организованной по инициативе США. Но все взгляды будут направлены только на лидеров России, Ирана и Турции, потому что именно их дипломатия может предотвратить кровопролитие, пишет AP. «Мы надеемся, что Россия, Турция и Иран дадут надежду мирным жителям. Там [в провинции Идлиб] гораздо больше младенцев, чем террористов. Там 1 млн детей», – напомнил спецпредставитель ООН по Сирии Стаффан де Мистура (цитата по AP). Большие надежды западные страны возлагают на Турцию. В четверг прошла встреча руководителей МИД Турции и ФРГ Мевлюта Чавушоглу и Мааса, обе стороны выступили за поиск дипломатического решения на предстоящем саммите. Против военного решения высказался в телефонном разговоре с Чавушоглу и госсекретарь США Майк Помпео. Однако, по данным AP, на фоне обострившихся противоречий Турции и России с Вашингтоном их позиции могут оказаться значительно ближе, чем рассчитывают Германия и США.

Для России гуманитарные последствия наступления тоже крайне нежелательны: это противоречит официальной риторике, согласно которой ситуация в Сирии стабилизируется. Поэтому сотрудничество по восстановлению Сирии может служить рычагом воздействия на Россию, поясняет AP.

Ранее российские дипломаты неоднократно заявляли, что оппозиция в Идлибе готовит химическую атаку, чтобы затем обвинить режим Асада и спровоцировать резкую реакцию США. «Для Асада и Путина завуалировать эту операцию под борьбу с терроризмом и оскорбление очень удобно. Но на самом деле они считают любую вооруженную оппозицию террористами и намерены при необходимости взять Идлиб силой независимо от идеологии доминирующих там сил», – считает Файзал Итани, старший научный сотрудник Центра Харири на Ближнем Востоке (цитата по Atlantic Council).

То, что наступление точно состоится, – это уже понятно, считает руководитель Центра анализа ближневосточных конфликтов Института США и Канады РАН Александр Шумилин: «Но как на него отреагируют Турция и Запад, пока не ясно, поэтому главная задача саммита – обсуждение всех деталей, укрепление контактов, преодоление разногласий между Россией и Ираном с одной стороны и Турцией – с другой».

Даже оценки ООН численности населения контролируемых оппозицией анклавов, как показал опыт боев за восточный Алеппо в 2016 г. и за Деръа летом 2018 г., завышаются примерно в 2 раза, говорит человек в Минобороны России, и в Идлибе скорее всего живет порядка 1,5–2 млн человек. Забота о гуманитарных вопросах со стороны стран – спонсоров сирийской оппозиции вызвана желанием сохранить последний крупный населенный и вооруженный анклав, чтобы иметь возможность возобновить при удобном случае гражданскую войну, считает собеседник. Но военная операция в Идлибе будет учитывать гуманитарные аспекты и поэтому начнется только при договоренности с Турцией, отмечает он.