Реализуем ли план Еврокомиссии по изъятию активов России

Еврокомиссия (ЕК) представила планы помощи Украине на 90 млрд евро в 2026–2027 гг. Один – за счет займа членов Евросоюза (ЕС) при единогласном одобрении, второй – через изъятие замороженных суверенных активов России с решением квалифицированным большинством, но с гарантиями распределения рисков и отказом принимать решения судов не из ЕС по претензиям Москвы. Презентовали эти варианты 3 декабря председатель ЕК Урсула фон дер Ляйен и еврокомиссар по экономике Валдис Домбровскис.

По словам фон дер Ляйен, Украина сейчас находится в «критической точке» из-за растущего давления России и потребностей в финансировании, которые, по данным МВФ, достигнут 135 млрд евро в 2026–2027 гг. ЕК предлагает покрыть членам ЕС две трети потребностей украинского государства для функционирования как гражданской сферы, так и оборонной – на 90 млрд евро, а остальные 45 млрд евро должны дать «иные международные партнеры» Украины.

По словам фон дер Ляйен, финансирование – инструмент поддержки, позволяющий Киеву вести переговоры о мире с усиливающей военное давление Россией «с позиции силы», намекая на недавние переговоры США с Россией и Украиной. Чтобы изыскать 90 млрд евро, ЕК предложила два решения.

Первое – заем внутри ЕС на его финансовых рынках. По словам фон дер Ляйен, это привлечение капитала на рынках капитала и использование бюджета ЕС в качестве гарантии для этого, а также предоставление этого капитала в виде кредита Украине: «Это решение должно быть принято единогласно [членами ЕС]».

Второе решение – «репарационный кредит»: изъятие суверенных активов России с последующей компенсацией через репарации Москвы Киеву. Домбровскис отметил, что всего в ЕС заморожено 210 млрд евро российских авуаров и это «максимальная сумма кредита, которую мы можем предоставить», однако пока в ЕК останавливаются на 90 млрд евро. По его словам, в представляемом им органе считают, что риски того, что придется возвращать эти средства без репараций или удовлетворять требования России о компенсации, «очень малы». Кроме того, глава ЕК заявила, что министр финансов США Скотт Бессент поддержал идею репарационного кредита ЕС, а сама она – «пример» для других партнеров Киева, и призвала их присоединяться и масштабировать «репарационный кредит». Ранее осенью СМИ говорили об отказе Вашингтона поддерживать конфискацию российских активов.

«Мы берем остатки наличности [от замороженных суверенных российских резервов в финансовых учреждениях ЕС] и предоставляем их Украине в качестве кредита, и Украина должна вернуть этот кредит, если и когда Россия выплатит репарации. Это решение может быть принято квалифицированным большинством [в ЕС]», – пояснила фон дер Ляйен.

ЕК не впервые пытается начать рассматривать санкционные вопросы не как инструмент общей внешней политики, где нужно единогласие, а как торговую политику, где применяется квалифицированное большинство, замечает старший научный сотрудник ИМИ МГИМО Егор Сергеев: «Это будут как бы контрмеры на экономическое принуждение со стороны другого государства. Правда, это принуждение надо еще доказать».

Председатель ЕК пояснила, что «очень сильные гарантии», максимально снижающие риски для членов ЕС при изъятии хранимых ими активов России, будут заключаться в «обеспечении того, чтобы законное арбитражное решение, вынесенное за пределами союза, не могло быть приведено в исполнение внутри союза», имея в виду решение судов вне ЕС по искам о компенсациях изъятий активов Москвы.

Решение о неприятии решений судов стран, не входящих в ЕС, предполагает внесение изменений в регламент сообщества 833 о секторальных санкциях против России, отмечает партнер BGP Litigations Сергей Гландин. В 18-м пакете европейских санкций против Москвы уже внесли норму о запрете признавать решения судов арбитража третьих стран, если в их основании лежат санкции против России, указывает он. Теперь же речь пойдет о новой норме, которую они, видимо, предложили Совету ЕС рассмотреть и принять в качестве изменений в части запрета исполнять решения судов в пользу России во всех странах, которые присоединяются к санкциям ЕС, но не входят в ЕС. Например, это Норвегия, Швейцария, Лихтенштейн.

Фон дер Ляйен отдельно заверила, что в ЕК «активно обсуждали» позицию Бельгии. Там находится депозитарий Euroclear, содержащий в бумагах большую часть активов России на 195 млрд евро и который еврочиновники определяют, по словам главы ЕК, как «основной источник финансирования» Украины. Буквально утром 3 декабря глава бельгийского МИДа Максим Прево вновь назвал использование российских активов «худшим способом» поддержки Украины, неоднократно требуя не только гарантий от исков России, но и равного распределения бремени рисков в ЕС, если все же придется изъятые средства вернуть. «Мы очень внимательно выслушали озабоченности Бельгии и учли почти все из них в нашем предложении», – сказала председатель ЕК.

Идея в общеевропейских гарантиях фон дер Ляйен, по словам Гландина, также в том, что, распределяя ответственность за изъятие активов России по всему ЕС, она не дает Москве теоретически обратиться в Международный суд ООН в Гааге, так как ответчиком там может быть только государство, а не их объединение. Впрочем, премьер-министр Бельгии Барт де Вевер в интервью газете La Libre, комментируя инициативу ЕС об изъятии российских активов, заявил, что не верит в поражение России на поле боя и, соответственно, репарации и ее отказ от своих активов.

Формально предложения ЕК – попытка усилить общий «гарантийный» пул для Бельгии, требующей страховых механизмов, отмечает директор по стратегии ИК «Финам» Ярослав Кабаков. Основа средств в Euroclear – суверенные резервы, на них распространяются иммунитет и строгие нормы международного публичного права. Вмешательство грозит затяжными судебными процессами, подрывом доверия к клиринговой инфраструктуре ЕС и повышением системных рисков: «Именно этим объясняется осторожность Бельгии, настаивающей на гарантиях и максимально ограниченном использовании доходов, а не самого капитала».

По словам Сергеева, ранее ни одно государство или международная структура не финансировали другое государство за счет замороженных активов третьей страны. В ливийском кейсе некоторые частные лица в судебном порядке пытались получить компенсацию от Триполи из замороженных активов страны: «Но тогда суды отказывались возмещать ущерб ими, так как это противоречит европейским законам».

Гландин сомневается, что идея «репарационного кредита» сможет преодолеть сопротивление скептиков даже с учетом продвижения принципа его одобрения квалифицированным большинством. По мнению юриста, уже на этапе выделения средств, решение по которому должно приниматься единогласно, скептики вроде Бельгии и Венгрии могут заблокировать процесс.