Адвокат Иван Павлов обвинен в разглашении тайны следствия по делу Сафронова

Это существенно осложнит защиту бывшего журналиста «Коммерсанта» и «Ведомостей»
Иван Павлов вошел в дело Ивана Сафронова как защитник, а стал обвиняемым/ Максим Стулов / Ведомости

Адвокат Иван Павлов, руководитель группы «Команда 29», защищающей бывшего корреспондента «Коммерсанта» и «Ведомостей», советника гендиректора «Роскосмоса» Ивана Сафронова, 30 апреля сам предстал перед Басманным судом. Суд выбирал для Павлова меру пресечения в связи с уголовным делом, которое возбудили против него по ст. 310 УК РФ (разглашение данных предварительного следствия) 27 апреля.

Постановление о возбуждении дела подписал руководитель главного следственного управления Следственного комитета России (СКР) генерал-майор юстиции Денис Колесников. Поводом для него, как следует из копии постановления (его опубликовал другой адвокат из «Команды 29» Евгений Смирнов), стал зарегистрированный 20 апреля рапорт на имя председателя СКР Александра Бастрыкина. Подписал его лично глава Федеральной службы безопасности (ФСБ) Александр Бортников, отмечает «Медиазона» со ссылкой на Смирнова.

Что такое «Команда 29»

Правозащитная организация «Команда 29» создана в Петербурге по инициативе Ивана Павлова в 2015 г. Она основана на базе Фонда свободы информации, который в 2014 г. был признан НКО-иноагентом. Название организации отсылает к ст. 29 Конституции России, которая гарантирует свободу мысли и слова и запрещает цензуру.
В 2016 г. «Команде 29» удалось добиться прекращения дела Светланы Давыдовой, которую обвиняли в измене родине по ст. 275 УК за звонок в посольство Украины. Адвокаты также смогли приостановить следствие в отношение ученого Виктора Кудрявцева до его выздоровления — Кудрявцева обвиняли в том, что он якобы передал секретные сведения о российском гиперзвуковом оружии бельгийскому Институту гидродинамики им. фон Кармана. 29 апреля Кудрявцев скончался в возрасте 77 лет.
«Команда 29» также ведет дело о признании Фонда борьбы с коррупцией, уже внесенного в реестр НКО-иноагентов, экстремистской организацией.
В 2015 г. Павлов получил премию Московской Хельсинкской группы в области защиты прав человека «За отстаивание прав человека в суде», в 2018 г. он стал лауреатом премии Human Rights Watch имени Элисон Дес Форджес «Выдающемуся борцу за достоинство и права человека».

Павлов днем рассказал журналистам, в чем суть предъявленного ему обвинения: «Следствие считает, что я совершил преступление, когда рассказал вам, журналистам, о том, что вашего коллегу [Сафронова] по абсурдному обвинению держат в «Лефортово». Незаконно. Конкретно мне вменяется два обстоятельства. Первое — что я передал в газету «Ведомости» постановление о привлечении Сафронова в качестве обвиняемого (основная часть сведений, изложенная в постановлении, была известна ранее. — «Ведомости»). И второе — что я рассказал 2 марта вам перед зданием Лефортовского суда о том, что в деле появился анонимный секретный свидетель под псевдонимом Ландер».

Иван Сафронов в Лефортовском суде 30 апреля / Пресс-служба Лефортовского суда

Теперь, согласно решению Басманного суда об избрании меры пресечения Павлову, ему запрещено общаться со свидетелями по его уголовному делу (кроме ближайших родственников), пользоваться интернетом и иными средствами связи. Павлова не могут ограничить в том, чтобы отправлять судебную корреспонденцию или письма в правоохранительные органы, связанные с его делом, отмечает адвокат «Апологии протеста» Александр Передрук. Однако его профессиональную деятельность — особенно по делу Сафронова — такая мера пресечения может осложнить, отмечает он.

В частности, запрет на общение Павлова со свидетелями по своему делу может создать серьезные проблемы, если таким свидетелем станет следователь по делу Сафронова – старший следователь ГСУ ФСБ, полковник юстиции Александр Чабан. Если Чабан даст показания, указав, к примеру, что предупредил Павлова об ответственности за разглашение данных предварительного расследования, то их общение в контексте дела Сафронова будет невозможным или станет поводом для изменения меры пресечения Павлову, объясняет Передрук. В условиях, когда адвокат ограничен в коммуникации, практически невозможно полноценно осуществлять защиту, и остается только надеяться, что с помощью апелляции удастся изменить ситуацию с ограничительными мерами, говорит адвокат Фатима Урусова.

447 поручительств

В Лефортовский суд 30 апреля было представлено 447 поручительств людей, выступивших за освобождение Ивана Сафронова из-под ареста — он содержится в СИЗО «Лефортово» с 7 июля 2020 г. Среди подписавшихся поручительства — главные редакторы «Ведомостей», «Коммерсанта», «Новой газеты», «Дождя», The Bell, Playboy, сотрудники этих и других СМИ, депутаты «Яблока» и другие. Однако суд удовлетворил ходатайство следствия и оставил Сафронова под арестом, продлив его еще на два месяца — до 7 июля 2021 г.

Об уголовном деле в отношении себя Павлов узнал 30 апреля рано утром: около 6.00 к нему в номер московской гостиницы Mercury с обыском пришли сотрудники ФСБ и СК. «Команда 29» базируется в Петербурге, а в Москву ее адвокаты приезжают работать, в том числе в суде: 30 апреля Павлов и его коллега Смирнов в 9.15 должны были принимать участие в заседании Лефортовского райсуда, который рассматривал требование следствия продлить арест Сафронову еще на два месяца — до 7 июля 2021 г. Ходатайство отпустить адвоката с места обыска на заседание суда, по словам Павлова, было зафиксировано в протоколе, но не было удовлетворено. Обыск в гостиничном номере продолжался около шести часов, в результате у защитника незаконно изъяли документы, представляющие адвокатскую тайну, сказал Павлов журналистам: «Практически все досье по Сафронову у меня изъяли».

Если в материалах адвоката нет орудия или предмета преступления, но имеется, к примеру, предмет совместной интеллектуальной деятельности его и подзащитного, то изымать такие материалы нельзя, отмечает председатель комиссии по правам человека адвокатской палаты Петербурга Александр Мелишко. «Пока могу сказать только одно: обыск у адвоката – неважно где: дома, в офисе, в кармане -  возможен только при одновременном выполнении следующих условий: возбужденного в отношении него уголовного дела, предварительного судебного решения и в присутствии уполномоченного представителя адвокатской палаты, — говорит партнер коллегии адвокатов Pen & Paper Вадим Клювгант. — Несоблюдение любого из этих условий делает обыск и его результаты незаконными. Есть также специальные требования к судебному решению — в нем должно быть четко указано, что конкретно и по каким основаниям может быть изъято».

Обыски в Петербурге

В Петербурге в 7.30 30 апреля начались обыски у IT-специалиста «Команды 29» Игоря Дорфмана. После почти 10 часов обыска силовики изъяли несколько коробок с вещами и задержали Дорфмана. Его местонахождения пока остается неизвестным, сообщили «Ведомостям» в пресс-службе организации. 
В тот же день начались обыски в петербургской квартире жены Ивана Павлова Екатерины. Сотрудники следственного комитета пришли и в офис «Команды 29» в Петербурге, откуда, в частности, вынесли удобрение для цветов и ортопедическую накладку на кресло одного из сотрудников. При этом технику из офиса не выносили, отметили в пресс-службе. В районе 16.00 30 апреля правоохранители начали также обыск на даче Павлова в Выборгском районе Ленинградской области.

Павлову по ст. 310 УК РФ грозит штраф в размере до 80 000 руб. или в размере заработной платы за период до шести месяцев, либо обязательные работы на срок до 480 часов, либо исправительные работы на срок до двух лет, либо арест на срок до трех месяцев. При этом, согласно статье 17 закона об адвокатской деятельности и адвокатуре, вступление в законную силу приговора суда о признании адвоката виновным в совершении умышленного преступления влечет прекращение его статуса.

Передрук отмечает, что ст. 310 УК «не самая популярная» и случаи, когда ее применяли в отношении адвокатов, можно пересчитать по пальцам. Более того, многие дела заканчиваются оправдательными приговорами. В данном случае сценарий с обыском ранним утром выглядит «типичным» для силовиков, но не вполне ясно, насколько оправданным, отмечает адвокат. Ведь, исходя из изложенных фактов, у следствия «не было необходимости вмешательства в частную жизнь Павлова», потому что все действия, которые ему инкриминируются, он совершил публично, отмечает Передрук. Единственное логичное объяснение обыскам — «попытка найти устройство, чтобы зафиксировать, что он действительно передавал [«Ведомостям»] постановление».