Даниил Серохвостов: «После введения санкций приходится самим закупать инвентарь»

Российские биатлонисты третий сезон отстранены от международных соревнований, но расклад сил в мужской команде практически не изменился. Двукратный призер Пекина-2022 Эдуард Латыпов по-прежнему лидер национального рейтинга, а почти все его коллеги по олимпийскому составу – в топ-10. Серохвостов тоже принимал участие в Играх-2022 (лучший результат – 19-е место в спринте), а на Кубке мира до отстранения успел собрать полный комплект наград в эстафетах. В нынешнем сезоне 25-летний спортсмен попадает на пьедестал почти во всех гонках, в которых стартует. И его скромное седьмое место в общем зачете рейтинга Союза биатлонистов России объясняется только пропуском нескольких соревнований по состоянию здоровья. «Ведомости. Спорт» поговорил с Серохвостовым о проблемах и достижениях российского биатлона эпохи изоляции.

«Я учусь справляться со страхом»

– Главная причина – я перестал так много болеть. Во время предсезонной подготовки в начале зимы не было сбоев. Отсюда и результат. Единственной проблемой по ходу подготовки стал ковид. По опыту знал, что во время этой болезни нельзя тренироваться и нужно много отдыхать. Так и сделал, и все прошло благополучно – уже не лежал в больнице месяц, как раньше. Плюс я стал меньше тренироваться – и это плановая мера.

В прошлом сезоне результата не было из-за постоянных болячек – меня несколько раз кусали клещи, я лечился от энцефалита, боррелиоза, попадал в инфекционное отделение. В целом из-за ослабленного иммунитета просадки по здоровью случаются, стараюсь работать с этой проблемой.

– С психологом мы работаем еще с юниоров, т. е. уже довольно долго. Тогда Союз биатлонистов России в качестве эксперимента пригласил психолога в юниорскую сборную.

Позже мы стали работать индивидуально. Первые плоды были видны, когда я начал бегать на Кубке мира. Благодаря психологу перед гонками у меня зачастую была хорошая ментальная форма.

В последние пару лет мы работаем над мотивацией, над проблемами, которые у меня были во время подготовки к гонкам. Хочу, когда мы вернемся на Кубок мира, быть готовым ко всем сложностям.

– В том числе. Но в целом бегать вместе с лучшими спортсменами мира – это вызов. Необходимо перебарывать себя с первых секунд гонки, выкладываться всю дистанцию. Все-таки там другие скорости, чем на Кубке России, где ты четвертый-пятый круг можешь себе позволить идти пешком, потому что ты лидер и точно будешь в призах.

Один из выводов, которые я сделал после работы с психологом, – страх тебя не убьет. Страх присутствует всегда, это нормально – страх выйти на старт, страх пробежать гонку, страх хорошо отстреляться. Но кто-то с ним справляется, а кто-то нет. Я учусь справляться.

– На мой взгляд, поработать с психологом было бы полезно любому человеку – вне зависимости от того, спортсмен он или нет.

Раньше я был сильно вспыльчивым, постоянно злился и психовал. Тяжело было успокоиться, настроиться на стрельбу – доходило до того, что ломал палки. То есть по темпераменту вел себя скорее как лыжник, не как биатлонист. В итоге решил, что мне нужно обсудить этот вопрос с психологом. И через год работы понял, что в спорте психолог – это необходимость. Над психологическим состоянием важно и нужно работать, если хочешь достигать вершин. Сейчас у нас сессии раз в неделю. К счастью, в этом году все складывается спокойно и легко. Все трудности мы прошли в прошлом сезоне, тогда очень много работали.

– Результаты стали плотнее. Но да, новых лиц особенно нет. Нет молодежи, которая бы прорвалась, обыгрывала бы раз за разом «старичков». Те, кто бегал до отстранения от международных турниров, бегают и сейчас.

– Я бы не стал делать такие выводы. Сам не сильно слежу за юниорами, но могу выделить Савелия Коновалова и Леонида Кульгускина, которые приезжали соревноваться к нам и даже заезжали в медали. Они довольно сильно выглядят для своего возраста. Мне было бы интересно посмотреть за их результатами в основной сборной, но они, к сожалению, бегают не с нами. У парней очень высокая плотность календаря, а бегать одновременно взрослые и юниорские соревнования сложно.

– Мысли появились в первый год отстранения – ближе к концу сезона. Я не видел смысла участвовать в контрольных тренировках – там раз за разом все было одно и то же. Когда я выходил на старт спринтерской гонки, понимал – скорее всего, окажусь в тройке, хотя на тот момент еще не был в статусе лидера команды. Уважаю [Эдуарда] Латыпова, но не видел смысла тянуться за ним – мне хотелось тянуться за лучшими на Кубке мира. И отсутствие такой возможности, конечно, сильно било по мотивации и желанию выходить на старты. 

Плюс повлияло, что летом я серьезно болел – мне даже ходить было тяжело. Но психолог помогла выбраться из этого состояния. И примерно с января 2024-го я понял, что нужно просто получать удовольствие от гонок. Ведь это мое любимое дело. Теперь выхожу на старт не для того, чтобы показать результат, а для того, чтобы получить удовольствие. Благодаря такой перестройке проблем с мотивацией больше не возникает.

– Не хочется думать об этом. Возможно, попробую еще побегать. Есть ведь шанс, что даже если нас не допустят до Олимпиады, то могут разрешить участвовать в Кубке мира. Мне это было бы интересно. Но если вообще никуда не допустят, буду искать варианты, не связанные с биатлоном. На крайний случай пойду работать курьером.  

– Да, это мне было бы интересно, я не против попробовать. Но, в принципе, мне интересен весь спорт, не только биатлон. Я бы хотел попробовать себя в других видах спорта, которые люблю, – в велоспорте, сноуборде.

«Повара в сборной нет. Готовим сами»

– Уровень организации с первого года был достойный, остается таким и сейчас. Можно отметить, что улучшилась картинка трансляций по «Матч ТВ». Плюс из календаря ушли некоторые этапы, на которые жаловались спортсмены, но называть их не стану, чтобы не вызывать лишних эмоций у руководства федерации.

– Условия вполне приемлемые. Особенно выделю Ханты-Мансийск и Тюмень – там все всегда отлично.

– Я бы не стал сравнивать – разница все равно остается огромной. К примеру, на российских этапах везде существуют проблемы с питанием. Редко где есть столовые. Приходится готовить самим.

– Нет. Сами покупаем продукты и готовим. Например, в Рыбинске нас поселили в домик, где есть кухня – там все и организовали. Я вожу на соревнования мультиварку, готовлю в ней.

– Очень люблю пасту карбонару, делаю ее регулярно.

– С подготовкой трасс все хорошо. Но очень многое зависит от погодных условий. В этом году с ними не везет – например, в Рязани снега не было, виднелась зеленая трава. В Рыбинске шел дождь, после чего образовался лед. Когда выпадает снег, все становится отлично, но со снегом в этом году большие сложности.

– Тут несколько факторов. Во-первых, за три года поменялся курс валют. Во-вторых, после введения санкций нам приходится самим закупать инвентарь – те же лыжи раньше нам предоставляли по контрактам зарубежные компании, и их можно было брать, сколько захочешь.

В последний перед отстранением сезон я несколько раз забирался на пьедестал на Кубке мира в эстафетах и заработал примерно 20 000–25 000 евро. За следующий сезон в России у меня было около 15 пьедесталов на разных турнирах, и в переводе на рубли я заработал примерно столько же. То есть если судить по занятым местам, результаты были кардинально разные, но деньги одни и те же.

Думаю, если бы я в форме, которая была у меня в декабре прошлого года, выступал на Кубке мира, то регулярно заезжал бы в топ-10 или топ-20. И получал бы в таком случае гораздо больше, чем получаю сейчас.

– Немного больше.

– Слежу и за гонками, и за отдельными спортсменами – за [Эриком] Перро, [Томмазо] Джакомелем, [Никласом] Хартвегом и др. По сути, за всеми, с кем вместе бегали.

– Редко списываемся. Иногда оставляем комментарии под постами друг друга в социальных сетях. Политику не обсуждаем, переписываемся о гонках и обо всем, что вокруг них. Но, повторюсь, это происходит нечасто.

– Я не видел конкретных цифр, но мне кажется, что в целом биатлонисты стали быстрее стрелять и больше рисковать – упала процентовка точности.

Что касается скорости бега, я бы не стал тут сравнивать по ряду причин, в том числе объективных. Например, в России абсолютно другой снег, чем в Европе, – он медленный. Там всегда теплая погода – в таких условиях едешь быстрее, чем в –15 или –20. Когда снег перемерзший, на лыжах тяжело бежать.

«В России пока не налажено производство лыж для профессиональных гонок»

– В этом сезоне я поменял ростовку лыж, поэтому закупил достаточно много –порядка 25–30 пар. Так и получилась цифра в 1,5 млн. В предыдущие сезоны я тратил на лыжи порядка 1 млн. Это, конечно, дополнительные расходы по сравнению с теми временами, когда лыжи предоставляли партнеры, но что делать.

– Один раз я попробовал проехать на российских лыжах и понял, что, к сожалению, в ближайшие годы приемлемых вариантов не будет – разница существенная. У нас пока не налажено производство лыж для профессиональных гонок. Знаю, что есть производство лыж для массового спорта, но это другое.

– На психолога, реабилитолога. На одежду не трачусь, палки покупаю редко. Ложе, винтовки, а также переезды, сборы нам оплачивают регионы или федерация.

– Думаю, чуть больше 2 млн руб.

– Да, сейчас не хватает партий, которыми можно стрелять на соревнованиях. Грубо говоря, раньше было 100 партий. Ты их настреливал; несколько партий летели отлично – и ты их забирал себе. Сейчас осталось пять партий. Приходится выбирать соревновательные патроны из них. И шансов, что попадется удачная партия, стало меньше. Мне повезло, у меня одна партия полетела – отлично работает в любую погоду. Антону, увы, повезло меньше.

– Формат интересный, потенциал у него отличный. В этом сезоне, правда, мне было немного скучновато смотреть – думаю, все можно сделать зрелищнее и эффектнее. В идеале хочется, чтобы гонки проводились на больших стадионах в Москве, как это делают в Европе. Думаю, в таком случае это вызвало бы больший ажиотаж у любителей спорта.

– По моим ощущениям, да. Даже ко мне иногда подходят люди, говорят: раньше смотрели вас, было здорово, а сейчас не то. Все-таки внутрироссийские старты не вызывают такого же интереса, как противостояние между странами.  

– Нет, мы уже привыкли. Мы начали бегать без фтора после Олимпиады-2022. Для нас это не новинка.