«Единственный шанс заработать предоставляется раз в четыре года». Интервью сноубордиста Вика Уайлда

    Герой Сочи-2014 и Пекина-2022 – о будущем в спорте, настоящем в Петербурге и уроках из прошлого
    Сноубордист Вик Уайлд, американец по рождению, выиграл для России три олимпийские медали /Руслан Шамуков / ТАСС

    В 2009 г. на одном из этапов Кубка мира американский сноубордист Вик Уайлд познакомился с российской сноубордисткой Аленой Заварзиной. У спортсменов завязался роман, и в 2011-м они поженились (брак распался два года назад). В 2012-м Уайлд получил паспорт РФ и решил выступать за сборную России, потому что на родине его вид спорта не получал достаточного финансирования.

    В Сочи-2014 Вик выиграл два золота (Алена взяла бронзу) и стал одним из главных героев турнира. На Играх-2018 спортсмен уступил уже в 1/8 финала, не сумев справиться с нервной обстановкой на фоне допинг-скандала вокруг сборной России. Перед Пекином-2022 Уайлд признавался, что потерял мотивацию, но в итоге взбодрился и взял бронзу в параллельном гигантском слаломе. После обострения событий на Украине многие иностранные спортсмены/тренеры покинули Россию, но Вик решил остаться.

    В интервью «Ведомости. Спорту» Уайлд рассказал о бизнес-планах, учебе на филфаке СПбГУ и мечте выступить на Играх-2026.

    – В апреле вы объявили об открытии собственной школы сноубординга. Как возникла идея?

    – Меня вдохновили друзья. Хотя я и сам еще с Олимпиады в Сочи задумывался о таком проекте. Но был полностью погружен в спорт, а сейчас появилось свободное время. Хочу поделиться знаниями, которые я накопил за 30 лет в сноубординге.

    Тем более, с учетом всех событий в мире, сейчас идеальный момент для новых проектов. Есть вероятность, что мы не сможем выступать на крупных турнирах в ближайшее время, и я не хочу застрять в таком положении до конца жизни. Собираюсь быть активным и сделать нечто захватывающее.

    – Где будет базироваться школа и на какой стадии сейчас проект?

    – Многое пока на уровне идеи, но мы уже пообщались с несколькими курортами – и продолжим это делать. Думаю, в ближайшее время определимся с местом. Хотел бы сосредоточиться на обучении детей. Хочется, чтобы в академии дети не просто занимались спортом, но также исследовали себя и свои возможности.

    – Вы лично будете тренировать?

    – В какой-то момент – возможно, но на постоянной основе – нет. Мне скорее интересны менеджерские функции.

    После февраля 2022 г. Уайлд не уехал в США, а продолжает жить в России, совершенствует русский и планирует открыть свою школу сноуборда /DPA / TASS

    – Вопрос финансирования уже решен?

    – Конкретных договоренностей нет. Многое будет зависеть от места, которое мы выберем. Пока не знаю, будет ли интересно российскому правительству вложиться в мой проект. Возможно, получится сделать частную академию, если найдется инвестор. Но мне бы очень хотелось, чтобы в академии могли заниматься дети вне зависимости от того, смогут ли их родители заплатить за обучение.

    – Как оцените состояние российского сноуборда сейчас?

    – В олимпийских видах мы неплохо справляемся, но всегда есть куда развиваться. В сборной много талантливых спортсменов – таких как Михаил Матвеев (выступает в дисциплинах биг-эйр и слоупстайл. – «Ведомости. Спорт»). Когда разговариваю с этими парнями, часто слышу, что в России не хватает инфраструктуры, чтобы развиваться. К примеру, нет хафпайпа мирового класса.

    Многие хотят это изменить, в частности – глава Федерации сноубординга Денис Тихомиров, но не всегда на это есть ресурсы. Но мы знаем, над чем надо работать.

    – Из чего складывался доход российских сноубордистов до санкций и как удается зарабатывать сейчас?

    – На самом деле все очень просто. Единственный шанс заработать хорошие деньги предоставляется тебе раз в четыре года – на Олимпиаде (за три медали Игр Уайлд получил более 21 млн руб., а в сезоне 2020/21 на Кубке мира – 812 швейцарских франков; лидер общего зачета того сезона Дмитрий Логинов заработал 42 312. – «Ведомости. Спорт»).

    – Международные турниры сейчас для сборной закрыты. Российским сноубордистам предложили какую-то альтернативу внутри страны?

    – Остались чемпионат и Кубок России. Но никакие внутренние соревнования не смогут заменить чемпионаты мира и тем более Олимпиаду. Знаю, что Минспорта делает все возможное, чтобы спорт в стране продолжал развиваться. Но молодым спортсменам важно конкурировать с лучшими из других стран. Думаю, эта проблема решится сразу же, как сборная вернется на международные соревнования. Уверен, к тому моменту мы будем сильными.

    – После Олимпиады-2022 вы планировали завершить карьеру, но затем решили остаться. Почему?

    – Я действительно хотел уйти. Завоевал третью олимпийскую медаль и подумал, что добился своего. Но после Пекина я, как и другие российские спортсмены, не смог получить того внимания и тех возможностей, которые мы обычно получаем после Олимпийских игр. Это одна из главных причин, почему я остался в команде и почему рассчитываю, если получится, принять участие еще в одной Олимпиаде. Надеюсь, после нее я наконец почувствую себя комфортно в финансовом плане, чтобы завершить карьеру.

    – Удается сохранить мотивацию тренироваться в условиях международной изоляции?

    – Я уже привык к неопределенности. Очень тяжело переживал допинговый скандал 2016–2018 гг. Тогда было намного сложнее, чем сейчас. Я понимаю свою цель – Олимпийские игры. Если у сборной России появится шанс поехать в Милан, я буду готов и мотивирован, чтобы завоевать четвертую медаль.

    – Куда вы вложили призовые за Олимпиаду в Пекине и другие турниры?

    – Делаю ремонт в квартире в Москве. На это уходит много денег. А вообще я люблю инвестировать – например, слежу за индексом S&P 500, являюсь большим поклонником биткойна.

    После введения санкций деньги многих россиян на зарубежных счетах заморозили или попросту украли. Так случилось и с моими сбережениями в евро. Надеюсь, получится когда-нибудь вернуть их.

    – Кроме проблем со счетами, как изменилась ваша жизнь за последний год? Родные и близкие в Америке не осуждают решение остаться в России?

    – Нет, все в порядке. Я не вижу, что русские не любят американцев и наоборот. В любой культуре есть глупые и громкие люди, которые заявляют о своих ксенофобских взглядах. Но они всегда в меньшинстве. За последние пару лет я четко понял одну вещь – я не могу контролировать то, что люди думают обо мне и о России, так зачем мне переживать по этому поводу?

    Вы спрашивали, что изменилось во мне за последнее время. Точно могу сказать, что после допингового скандала я научился быть спокойнее и сосредоточеннее, научился обращать негатив себе на пользу. Так что, когда закончится конфликт на Украине и я смогу вновь ездить по всему миру, буду подготовленнее, чем когда бы то ни было.

    – В чем сейчас главная трудность жизни иностранца в России?

    – С прошлого года очень трудно путешествовать. Но для всех, кто приезжает в Россию, самым сложным все равно остается русский язык. Лучше говорить по-русски – моя цель прямо сейчас. Каждый день хожу в СПбГУ, где учусь на филфаке. Готовлю домашние задания и пытаюсь сдать экзамены. Это весело.

    – Индустрия развлечений в России не слишком дружелюбна к англоговорящим – даже в музеях навигация не всегда дублируется, – как вы проводите свободное время?

    – Я все-таки немного говорю по-русски. (На русском.) Могу сходить в любое место. В прошлые выходные я был на озере недалеко от Питера... (Возвращается на английский.) Ох, нет, все-таки говорить на русском – это сложно.

    – Где в Петербурге вы бываете чаще всего?

    – В тренажерном зале. Плюс у меня есть любимое кафе, где я пью кофе по утрам, – Mer Kaffe на Васильевском острове. А так у меня довольно простая жизнь – хожу в универ, встречаюсь с девушкой, много работаю, иногда тусуюсь с друзьями по выходным.

    – Со своей бывшей женой Аленой Заварзиной общаетесь? Читали ее книгу «Неспортивное поведение», где она много рассказывает о ваших отношениях?

    – Нет, не читал. Но да, мы поддерживаем связь.

    – Ваша нынешняя девушка – тоже русская?

    – Да.

    Другие материалы в сюжете